– Пани Иоанна, можете себе представить? Они дают мне понять, что подозревают в убийстве Алиции! Сегодня вызывали в милицию, а я только сегодня узнал, Галина мне позвонила. Боже, какой ужас! Чудовищно! Не могу себе простить, что не зашел туда! Ох, извините, присаживайтесь, я совсем голову потерял. Чего-нибудь выпить? Ужасно, немыслимо!
– Не представляю… ничего не надо… я за рулем, куда вы не зашли?! – выпалила я, плюхнувшись в кресло.
Збышек скрылся за кухонной дверью и вскоре вернулся с запотевшим сифоном и бутылкой виски.
– Простите? Вы что-то сказали?
Пока я соображала, что именно повторить в первую очередь, Збышек уже налил. Я вспомнила, что в водительских правилах что-то говорится о двадцати пяти граммах.
– Мне побольше содовой. По второй не буду, я за рулем. Куда вы не зашли?
– К Алиции! Век буду казниться! Возможно, удалось бы помешать!
– Как это не зашли, ведь вы там были! Какого лешего вас к ней понесло?
Збышек в крайнем возбуждении пытался не глядя поставить сифон на блюдце, отчаянно стуча по его краям, наконец сдался и опустил сифон на пол.
– И вы туда же? Им я не удивляюсь, но вы?!
– Пан Збышек, я для того сюда и явилась, чтобы узнать все от вас. Так были вы у нее или нет?
– И да и нет, – тяжело вздохнул Збышек и наконец уселся. – Был, но в квартиру не заходил.
– Тогда какого черта?..
– Мне трудно объяснить, пани Иоанна. Вы знаете мое отношение к Алиции. Несмотря ни на что, я сохранил к ней привязанность. Последние дни меня донимала депрессия, вчера я пошел к Алиции, поднялся уже по лестнице, хотел позвонить, но услышал, что она с кем-то разговаривает, и не решился. Вышел на улицу. Послонялся по Мокотову. Потом снова потянуло к ней, перекинуться хотя бы словечком, но я колебался… Стоит ли навязываться? Да и поздно уже было, тогда я решил вернуться домой. Теперь остается только волосы на себе рвать!
– Да уж. Как-то у вас нескладно все получилось, – мрачно буркнула я, подумав про себя, что Збышек может оказаться бесценным свидетелем. – Вы хоть помните, в котором часу это было? Вам известно, что я тоже к ней заходила?
– Нет. В самом деле? А когда? Может, она как раз с вами разговаривала?
– Не знаю. Во сколько вы к ней поднялись?
– Примерно в половине десятого или чуть позже. На часы я не смотрел, но из дому вышел после девяти. Поднялся к ее двери, постоял еще несколько минут на площадке, сошел вниз, потом вернулся, никак не мог решиться…
Глаза б мои на него не глядели. Небось целый день казнил себя, будто вся вина за смерть Алиции лежит только на нем!
– Пан Збышек, очень вас прошу сосредоточиться, – решительно потребовала я. – Меня там уже не было. Алиция разговаривала с убийцей! Может, вы что-то расслышали?