— Да он, оказывается, по-английски очень даже читает, — объявила Вайолет. — Ежели захочет.
— Не вижу тут ровным счетом ничего дурного, — возвестила Гвен. — Это — свобода слова. Там, откуда мы приехали, свобода слова — это норма жизни.
— Не говорите лишнего, — предостерег Хофманн. — Все заткнитесь немедленно.
— Послушайте, — Гэрри развернулся к русскому, — мы этого не делали, ясно?
— Кого-то из вас не хватает.
Все заозирались по сторонам — все глаза обратились к Дугу.
— Эй, минуточку! — рассмеялся Дуг. — Она к выходу направилась. Как бы то ни было, ей бы и в голову не пришло… — Он снова сконфуженно рассмеялся, глядя на русского. — Вы моей жены просто не знаете.
— Надпись сделана шариковой ручкой, — сообщил Джеральд.
— Это неважно, — отмахнулся Борелли. — К сожалению, такое на каждом шагу случается.
С делано-беззаботным видом он принялся размахивать тростью, словно клюшкой для гольфа, — и едва не упал.
— Введите эти граффити в состав коллекции, вот и все. Чего страшного-то?
— Я сообщу куда следует, — заверил русский.
Теперь уже никто не испытывал к нему ни малейшего сочувствия. Проворно метнувшись вправо — при всей своей медвежьей неуклюжести! — гид помешал Кэддоку сфотографировать оскверненный угол. И, не двигаясь с места, указал на дверь.
Вот так вышло, что никто не заметил последнего экспоната: неуклюжую попытку русских закончить экскурсию на веселой ноте. Над бутафорской дверью наклонно повисало ведро: старая шутка немого кино (а еще там в люк вечно кто-нибудь проваливался); шутка, всецело зависящая от закона тяготения. Никто не заметил ведра. А ведь, по всей вероятности, туристам бы оно понравилось. Развеяло бы напряженность. Гид, похоже, про него вспомнил. Полуобернулся, точно запрограммированный автомат, но прошел дальше, не говоря ни слова.
— Странные они люди, — сетовал Хофманн. — Со всей определенностью параноики.
— Да треклятые граффити еще никому не повредили, — кивнул Гэрри.
Туристы осторожно поднимались по узкому уклону. Русский замыкал шествие.
Миссис Каткарт сидела у входа, наблюдая, как Анна вяжет. Она даже глаз не подняла.
— Тьфу, пропасть! — выругался Дуг, поддергивая брюки. — Дурацкое место, одно слово. А нам надо бы ухо востро держать.
— Снаружи все еще сущее пекло, — сообщила миссис Каткарт. — Мы с Анной тут так и сидели.
Шейла поинтересовалась у гида, нельзя ли купить в Центре открытку-другую. Тот не ответил ни словом.
— Пойдемте же, — предложило сразу несколько голосов. — Ну же, скорее!
Туристы толкнули дверь. На пороге Гэрри оглянулся через плечо:
— Эй, а где ж наш весельчак и оптимист?