— Следующее блюдо будет тяжелее, — сказал он. — Следовательно, и вино должно быть крепче.
Он умело вытащил пробку, понюхал горлышко, удовлетворенно закатил глаза и принялся разливать.
— Угощайтесь! — Себе он налил немного щедрее, чем остальным.
Следующий тост получился скорее поношением «Львов» из Бергамо, и гости попробовали напиток.
Рик всегда считал себя любителем пива. Но эта бурная экскурсия в мир итальянских вин оказалась не только интересной, но и очень вкусной.
Один из официантов убрал остатки тортелини, а другой расставил чистые тарелки. Из кухни появился Карло во главе двух других официантов и отдал им распоряжение.
— Это мое любимое, — начал он по-английски, но тут же перешел на привычный язык.
— Рулет из свежеприготовленного теста для пасты с начинкой, — перевел Сэм, и все вытянули шеи, разглядывая представленный им деликатес. — В нем телятина, свинина, куриная печень, колбаса, несоленый овечий сыр и шпинат.
Все, кроме Рика, воскликнули: «Граци!» Карло снова поклонился и скрылся на кухне. Зал был почти уже полон, стало шумно. Американец, не переставая жевать, поглядывал на сидевших вокруг людей. Судя по всему, они жили поблизости и пришли в знакомое кафе насладиться привычной кухней. У него на родине подобные блюда вызвали бы фурор и столпотворение, а здесь воспринимались как само собой разумеющееся.
— У вас бывает много туристов? — спросил он.
— Не очень, — ответил Сэм. — Все американцы едут в Венецию, во Флоренцию и в Рим. Летом приезжают в основном европейцы.
— Что можно посмотреть в Парме? Раздел, посвященный этому городу, в путеводителе совсем невелик.
— «Пантер»! — засмеялся Паоло.
Сэм тоже рассмеялся, затем пригубил вино и на мгновение задумался.
— Это симпатичный маленький городок с населением сто пятьдесят тысяч. Вкусная еда и вино, прекрасные люди, которые много работают и хорошо живут. Но он не привлекает к себе особого внимания. И это неплохо. Ты согласен со мной, Паоло?
— Да, — кивнул итальянец. — Мы не хотим, чтобы Парма менялась.
Рик с набитым ртом старательно жевал, пытаясь отделить телятину от других составляющих, но это ему не удавалось. Все сорта мяса, сыр и шпинат спаялись неразделимо и восхитительно. Он больше не испытывал голода, но и не объелся. Они сидели за столом полтора часа — очень долго по его прежним понятиям, — однако в Парме это считалось только разминкой. В определенный момент Рик по примеру соседей стал есть медленно, очень медленно. Итальянцы вокруг больше разговаривали, чем жевали, и в траттории стоял легкий гул. Разумеется, обед — это вкусная еда, но еще и встреча, общение друзей. Каждые несколько минут Нино спрашивал: