Первым делом – местному светилу.
Тут мнения сошлись – имя Ариэн, вычитанное у Толкина, вполне подходило. Хотя большинство по старинке продолжало называть его «солнцем».
За ручьем быстро и прочно закрепилось название Мутный, а вот озеро долго не могло обрести имени. Предлагали все что угодно: Кристалмир (кто-то перечитал в свое время чересчур много фэнтези), Нью-Ладога (а вот это было отвергнуто с ходу – размерами озеро не вышло), Лох-Несс (и еще одно попадание в «молоко» – против такого названия возражали все – еще не хватало здесь чудовищ!). В конце концов, его стали называть Малахитовым озером – его поверхность в безветрие отсвечивала в лучах солнца, словно камень-самоцвет.
Но иной раз «игра в Адама» доходила до нелепостей.
Как-то Георгия сильно обеспокоил шум в лагере. Слышались раздраженные голоса, выкрики – ясно было, что спор разгорелся не на шутку. «Опять, что ли, «случайные» воду мутят?» – подумал он, у которого эти местные хиппи давно и прочно ассоциировались с головной болью. До него уже доходили кое-какие неприятные сплетни. Например, миф о том, что в скалах якобы был утаен Купол с оружием, едой, лекарствами и другими полезными вещами. Утверждалось, что все ценности старшие групп утаивали для себя. Народ слухам этим не верил, но вот «случайные» воспринимали весь этот бред с бо-ольшим интересом.
Георгию ничего не оставалось делать, как выйти из палатки.
Нет, «случайников» в толпе как раз и не было.
Спорщики смотрели на старшего с надеждой, примерно как древние израильтяне – на премудрого царя Соломона.
– О чем спорим? – поинтересовался он.
Услышав ответ, Георгий едва сдержался, чтобы не расхохотаться.
Оказывается, одним собравшимся хотелось назвать лес Лориеном, вторые же утверждали, что лес ни в коем случае не похож на Лориен, что это – Шервудский лес, и точка.
– А вы монетку бросьте, – хмыкнул Георгий.
Спорщики, однако же, отнеслись к совету серьезно, у кого-то и впрямь отыскалось пятьдесят копеек, после чего все началось по новой. Каждая сторона обвиняла конкурентов, что те жульничают.
Этот сумбур следовало прекратить, притом немедленно и навсегда. Что Георгий и сделал. Он подождал, пока спорщики чуть-чуть поутихнут, и произнес:
– Значит, так. Чтобы никому не было обидно, назовем лес Рощей Феникса! Усекли?
Как ни странно, такое решение устроило обе стороны.
– А вот как будет называться наше поселение, никто так и не подумал… Да и континенту тоже некисло было бы придумать имя, – усмехнулся Георгий, когда спорщики разошлись.
* * *
Нападение птиц потихоньку забывалось, тем более что новых серьезных атак на поселение больше не происходило. Гибель Сванхильд тоже отошла в прошлое, хотя могила девушки всегда была украшена свежими цветами.