Сидевший за столом человек в штатском читал лежащий перед ним текст, увлеченно прочищая ухо остро отточенным карандашом.
- Ну, так в чем дело? - в голосе хозяина кабинета звучало легкое раздражение отрываемого от дела человека.
- Товарищ полковник, майор милиции Тальвинский прибыл по вашему приказанию.
- Прибыл - припрыгал, - забормотал, чиркая по полям, сидящий. - По моему, как я слышу, при - ка - занию.
Он с разлету поставил подпись и оторвался от бумаги.
- Ба, Тальвинский. А чего выстаиваешь? Не в очереди. Проходи, садись. Не чужой пока.
Его округлое, с широкими порами и оттого как бы промасленное лицо излучало доброжелательное любопытство.
- Как дела?
Андрей хмыкнул: за двадцать минут перед тем они виделись на аттестационной комиссии.
- Не жалеешь, что ушел тогда от меня?.. А, ну да, - Сутырин словно припомнил. - Сам, брат, виноват. Так говорю или нет?
И начальник следственного управления области испытующе осмотрел неразговорчивого посетителя. Что-то прикинул.
- Вижу, ничего ты так и не понял. Я думал, тебя хоть район пообтешет, приблизит, к слову сказать, к реалиям наших будней. Последняя фраза явно поразила его самого, потому что, подхватив карандаш, он принялся вписывать что-то в текст.
- К докладу готовлюсь. Такое, брат, занудство. А куда денешься? Первые люди будут. Надо, знаешь, показаться... Что ты на мне все разглядываешь? Блох, что ли, ищешь?
- Перхоть, - предплечья полковника Сутырина были густо обсыпаны жирным белым конфетти.
- Нахал ты, братец, - Сутырин легонько побил себя по плечам. - И появилась-то недавно. Пробую вот себарином.
- Говорят, банфи помогает. Венгерское.
- Поищу... Стало быть, все обиду вынашиваешь? А напрасно, между прочим. По справедливости получил. Самостиец! Повторись - и еще бы добавил!
- Не сомневаюсь. Товарищ полковник, у меня там срочная работа по уголовному делу.
- Подождет твоя работа, - Сутырин жестом приказал оставаться на месте. - А ведь не любишь ты начальство, Тальвинский.
- Товарищ полковник, сроки поджимают.
- Отставить! - Сутырин с неожиданной резкостью отпихнул из-под себя кресло. - Нельзя было то дело по горпромторгу в суд посылать. Политически нельзя. Нецелесообразно.
- В уголовно-процессуальном кодексе такого термина нет.
- Там много чего нет. Да, наконец, я тебя попросил. Твой начальник. Да что я? Генерал попросить не погнушался. И чем ты ответил?
- Черной неблагодарностью.
- Э-э! А знаешь, кто ты есть? - Сутырин будто только что сделал важное и чрезвычайно приятное для собеседника открытие и теперь приглашал оценить его прелесть