- Ах, горы! Недавно на сессии облсовета с вашим генералом сидели. Живой старикан. Игрун. Заговорила чего-то о тебе. Так, представь, хорошо помнит. Жаловался, что ты из него вволю кровушки попил. Я уж по старой дружбе расхвалила. Теперь вижу - сверх меры.
- Кланяйся, дурень, - нетвердой рукой подтолкнул приятеля Чекин. Маленькие его глазки после выпитого слегка заматовели. - Благодари благодетельницу. И - к плечику не забудь приложиться.
- Да катись ты! Я-то думал и впрямь дело. А таких разговоров наслушался!
- Засиделся ты, Андрюшенька. Проблемы роста: штаны трещат, а новых не дают, -будто ненароком Панина провела пальчиком вдоль упругого мужского бедра.
- Слушай, только вот насчет этих пьяных утешений...
- А с чего ты взял, что я тебя утешаю? Я, Андрюшенька, человек деловой и неудачников на дух не перевариваю. От них в жизни одни проколы. Но - полагаю, что у каждого человека есть свой, так сказать, потолок. И если хороший человек в росте задерживается, так не в тягость и подсадить.
- Глядишь, и тебе потом ручку подаст, - закончил мысль Чекин. Как с ним порой случалось, при виде источающей самодовольство "властительницы жизни" внутри что-то стало колом и не давало безмятежно расслабиться - Нужна мне ваша рука, как же. - Панина в свою очередь недоумевающе всмотрилась в язвящего беспричинно начальника следствия. - Эх, пацаны, - опершись о подставленный бицепс Тальвинского, твердость которого мимоходом успела оценить, она обошла сидящих сзади и, оказавшись над ними, утопила пальцы в их волосах, слегка развернув к себе головы. - Жизнь наполовину прожита, а все ершитесь. Панина вызывающе схлестнулась взглядом с недобро молчащим Чекиным. Ее чуть повело. - Ишь ты, не нравится. Чего зыркаешь? Думаешь, тебя или дружка твоего незадачливого испугаюсь? Да оба вы для меня... - Панина поискала вокруг глазами. Не найдя ничего подходящего, плюнула на пол, попала на собственную туфельку и, ни мало не смутившись, энергично растерла плевок скатертью. - Завтра-послезавтра предом горисполкома стану. Пальцем шевельну и - вас сдует.
- Не зарекалась бы. Никогда не знаешь, где упадешь, - юмор Тальвинского сделался натужным.
- А упаду, не вам меня топтать, - не испугалась она. - Доберманы! Что вообще пользы от вас?
- Очевидно, польза как раз от вас, - догадался Чекин.
- Именно что. И потому вы, хотите не хотите, станете помогать мне. Так-то. А вы как хотели?
- А я бы хотел пересажать вас всех, сволочей! - как-то незаметно опьяневший Чекин - и, вопреки обыкновению, зло опьяневший, - отбросил руку Тальвинского, рванул душный ворот. - Вцепились в глотку, ворье! Да вас, если не задавить сейчас, всю страну загадите. И я верю! Слышите? Верю! Что развяжут нам скоро руки! И - пометем вас с песнями.