- Ну-у-у... про это ничего не сказано. Наверное,
можно. А тебе так легче будет?
- Да. Давай уже правую.
"Шурш, по счастью, вполне обучаем" -
думала Алиса, рассматривая свои груди. Левую, с кольцевым синяком и
мелкими ссадинами, и правую - без следов повреждений, но с
возбужденно торчащим соском. "А левая болеть будет. Надеюсь,
недолго."
- Теперь все? - Алиса подняла глаза на стоящего над
ней Шурша.
- Нет. Теперь внутренний - полчаса.
- Это как?
- Ноги разведи и свесь с гамака в стороны.
- А... Ай! - хобот вошел Алисе между ног, - порвешь!
- Не порву. Яйцо толще, чем мой хобот, но у несушек
ничего не рвется. Лежи спокойно.
- Не-ет! Там же все сухо!
- А как должно быть?
- Должно быть влажно. Говорят, тогда не так больно.
- И что делать?
- Делать... Ты можешь набрать в хобот моей слюны?
- Могу. Много?
- Ну, чтобы там смазать и в меня влить немножко.
- Могу. Изо рта брать?
- Ага. Не сильно тяни толь...
Губы к губам. То есть к хоботу. "Вот и
поцеловались", мелькнула мысль. И кажется, дополнительная смазка
уже не так уж нужна, но пусть будет.
На сей раз хобот легко скользнул внутрь и начал
двигаться, отчего у Алисы все поплыло перед глазами и по телу
разлилось приятное тепло. Зажмурившись, она раскинула ноги так
широко, как только смогла, а руками вцепилась в лапы Шурша. Но
однообразное движение продолжалось недолго. Войдя на полную глубину,
хобот стал прижиматься то к одной, то к другой стенке, мелко дрожать,
потряхивая внутренности.
- Вау-у-у... - заголосила Алиса, отключаясь от
внешнего мира.
Через некоторое время, придя в себя, она тихо
спросила:
- И часто так?
- Два раза в день, утром и вечером.
- М-м-м...
- Ты помнишь о нашем договоре? Не будешь пытаться
сбегать? А то многие несушки после первого массажа...
- Нет. Теперь я точно не буду сбегать,..
Все-таки у него очень необычная несушка, кажется, в
ее голосе Шуршу послышалась радость.
- … я теперь буду спать.
Алиса заворочалась в гамаке, устраиваясь поудобнее,
а Шурш бесшумно отошел в другой конец зала.
* * *
Волна судорог накатила, когда Алиса собиралась
пожарче разжечь костер. Не то чтобы в пещере было очень холодно,
однако последние несколько часов она отчего-то зябла. Возникла даже
мысль - выбраться на улицу и погреться под теплым солнышком
начинающегося бабьего лета, но плотное яйцо внутри живота уже
существенно изменило фигуру и не позволяло так легко прыгать по
скалам, как еще месяц назад. И вот теперь эти судороги. Что-то
неладно.
- Шурш!
- Да, что случилось?
- Что-то неладно. Морозит и трясет всю.
- Ну-ка... - он прикоснулся к ее животу. - Похоже,
кладка началась.