— Пусть меня повесят, если я сделаю хоть шаг в этом новомодном костюме! Дети буду со смехом показывать на меня пальцем, мужчины — отшатываться, а женщины… ох уж эти женщины…
Эмма знала слова, против которых он никогда не мог устоять: ими ее брат подстрекал Хэрри на опасные проказы и многочисленные проделки.
— Слабо тебе?
Хэрри смертельно побледнел. На мгновенье перед Эммой мелькнуло холодное, застывшее лицо с проступившими на нем каплями пота. Выхватив костюм из ее рук, он скрылся в примерочной.
Эмма молча смотрела ему вслед. Что с ним происходит?
Она блуждала по магазину, стараясь не думать о том, что Хэрри раздевается всего в нескольких метрах от нее. В ее памяти всплыл вечер, когда Хэрри приехал в Мельбурн.
Поздним вечером они сидели на скамье, глядя на мраморную плиту с высеченным на ней именем очень молодого человека, о котором они могли говорить часами. Они говорили о Джейми, который никогда не состарится, о жизни, которая могла бы у него быть, если бы он не погиб несколько лет назад.
— Он мог стать премьер-министром, — предположил Хэрри. — Или каскадером. Или первым человеком, ступившим на Марс.
— Не-ет, — не согласилась Эмма. — У него была бы семья и семеро детей. Он стал бы председателем ассоциации родителей и учителей и проводил бы долгие часы на трибуне, ратуя за увеличение детских страниц в Интернете.
Хэрри одобрительно рассмеялся.
— Как всегда, он бы обращался ко мне, чтобы решить проблемы с ассоциацией и своим потомством.
Эмма склонила голову набок и посмотрела на Хэрри, подавляя желание прикоснуться к его лицу.
— Ты ведь помогал бы ему, Хэрри?
Он повернулся к ней и пристально посмотрел в глаза.
— Конечно.
Этот момент навсегда запечатлелся в ее памяти. У нее перехватило дыхание, грудь отяжелела и вся кровь, отхлынув от пальцев на ногах, прилила к сердцу. В тишине и покое лунной ночи, окутанная умиротворяющей паутиной воспоминаний, она почувствовала, что Хэрри хочет поцеловать ее.
Прошло несколько секунд, прежде чем Хэрри улыбнулся.
— Я сделал бы все, о чем бы он ни попросил. Так же, как и он для меня.
— Конечно. Он всегда обращался к тебе.
Хэрри отвернулся, и ветер унес трепетное ожидание Эммы. Она поняла, что тьма, в которой белел надгробный памятник Джейми, проникла в душу человека, которого она любила больше всех на свете. В глубине темно-карих глаз иногда проглядывал прежний Хэрри, но найти его становилось все труднее.
В ту ночь к Хэрри пришло озарение; достав из кармана скомканные бумажки, он принялся писать что-то.
Эмме доставляло удовольствие думать, что именно в этот момент у него родилась идея создания «Хэролдз хаус» — «Дома Хэролда», совершенно альтруистического браузера, внесшего в мир непринужденную веселость, наивность, удивление и восторг.