— А что он кричит?
— Э… сейчас конкретно, он сравнивает своего противника с лицом нетрадиционной половой ориентации, и предлагает ему попасть в задний проход женщины легкого поведения. Дальше практически непереводимая игра слов.
— ?!!
— Это традиция. — Я развел руками. — Такие пожелания — просто старинный добрый обычай нашей родины. Вы его кормили?
— Не выходит. Пробовали два раза.
— Вот черт. Сейчас я ему устрою.
Заигравшегося летуна я смог вытащить только обесточив машину. Устроив короткую головомойку, и лично проследив, чтобы он поел, с чувством выполненного долга опять попытался заснуть, но сон не шел. Я ворочался часа полтора, пока не понял, что мне не дает покоя смуглокожая красавица, передавшая жезл Властителя.
— Так. — Я рывком сел на постели. — Налицо половая неврастения в тяжелой форме. Будем лечить.
Короткое плетение материализовало на кровати пакет с одеждой. Это было мое личное изобретение. Как только я научился творить простые предметы, решил не мучится со стиркой одежды когда можно просто менять ее разом. В пакете были белье, сапоги, штаны, куртка, рубашка и пояс. Все чистое и новое словно из магазина, кроме сапог которые были слегка разношены.
— Оорон!
— Да, Рей?
— Я тут надумал прогуляться. Куда бы ты посоветовал пойти?
— Но, насколько я понял, ваш летательный аппарат еще не готов?
— А что, телепортами здесь не ходят?
Он едва заметно улыбнулся.
— Все экономят.
— Ну, а я не экономлю. — Я, наконец, смог пристроить жезл на поясе так, чтобы он не болтался и не мешал при ходьбе. — Так как?
— Ну,… в кайсоре Делор сегодня праздник Новолуния. Но он начнется только через два оборота ваших часов.
Через секунду я понял, что тактичный Оорон говорит о песочных часах. Получалось восемь часов.
— А не на небесах? Где—нибудь внизу?
— В Артостоне вроде сейчас празднуют чего—то… — Он на мгновение задумался. — Сейчас узнаем точно.
Он что—то нащелкал на своем браслете, и повернулся лицом к стене на которой через несколько секунд проявился большой экран.
На экране, был кусок кабинета, стол заваленный бумагами и склонившаяся к документам лысина в окружении редкой поросли седых волос.
Человек поднял голову и слегка подслеповато уставился в экран.
— Оорон! Вот старый алорхо, где тебя носило? А что это за разряженный клоун рядом с тобой? Я его знаю? — С этими словами человек откуда то сбоку достал очки и одев их вновь внимательно прошелся по мне взглядом споткнувшись о жезл.
— О расом дерано. — Он отбросил кресло, упал на колени и низко опустил голову. — Прошу простить меня пресветлый небожитель. Из за слепоты, я почти ничего не вижу, и принял вас за одного из племянников этого, — он ткнул пальцем в Оорона, — недостойного сына своей матери.