– Интересно, – полюбопытствовал Филатов, оглядываясь по сторонам, – а где картинные галереи, манекены рыцарей в доспехах и иная дороговизна, присущая людям твоего уровня?
– Моего уровня? – удивилась Лена.
– Ну да. Деловые нынче очень это любят. Иногда я забирал клиентов из их «усадеб», и некоторые приглашали меня внутрь, особенно если были сильно выпившие. К ним входишь, как в Третьяковку или в Эрмитаж. Такое ощущение, что еще неизвестно, где ценностей больше.
– Ну мы же не в Москве! – рассмеялась Лена, ставя на стол вино. – А ты был в Эрмитаже? – удивилась она.
– А что, по-твоему, десантники только по горам шастают и за забор воинской части не выходят? – обиделся Филатов. – Конечно. В Эрмитаже я побывал еще в советские времена, а в Третьяковской галерее, уже живя в Москве, как только туда приехал после службы. И не только там, но и в Большом театре был.
– Нет-нет, Юра, – поспешила исправиться Лена, – я не хотела тебя задеть. Просто, побывать там – моя мечта.
– Воплотим в реальность, – сказал Филатов, присаживаясь за стол.
– М-да, – потянула Лена, – только сейчас там все не так...
– В каком смысле?
– Костя недавно был в Питере. Рассказывал, что от града Петра ничего не осталось. Все превратилось в Лас-Вегас. Сплошные казино, рестораны, неон, и жизнь для богатеньких «Буратино». Раньше в Эрмитаж смог пойти любой человек, хоть десантник, хоть шахтер... Сейчас предпочтение отдается иностранцам и стопкам баксов.
– Ну, что ж тут удивительного, – пожал плечами Юрий, – капитализм.
– Это не капитализм, а вандализм. Искусство принадлежит народу, это же наше достояние, а не немецкое, французское и тем более американское.
– Ты прямо по-ленински рассуждаешь, – улыбнулся Филатов.
– А хотя бы и так. А ты что, считаешь нормальным, когда картины вместо того, чтобы находиться в Третьяковке, висят дома у бизнесменов? Потому и у меня самая обыкновенная обстановка. Я воспитана по-другому и никогда не поставлю на полку яйцо Фаберже только потому, что это подчеркивает мой престиж, или есть у моей подруги.
– Ну, в конце концов, они покупают эти ценности на свои деньги...
– Украденные у тех, кто должен смотреть на эти шедевры в картинной галерее. Извини Юрий, – Елена завелась серьезно, – вы там, в Москве, зажрались и от своей сытости окончательно отупели. Впрочем, насколько я знаю, и в столице есть контрасты. Просто ты сам работал в элитной фирме и развозил элитных гостей, а пешком-то по московским подворотням, поди, не особо ходил?
– Почему? – возразил Филатов. – Жил я в обыкновенной квартире без «наворотов» и общался с обыкновенными соседями...