Под конец рассказа писарь описал встречу в лесу с тяжелораненым полицаем. Трынька и тут сработал грубо — провалив операцию, он еще оставил в живых ее участника. Парень выболтал все хотя бы из чувства мести.
— Ложь! Это ложь! — вскочил вдруг протрезвевший Трынька. — Я же стрелял ему и в сердце, и в голову.
— Молчать! — гаркнул на него Шустер, выходя из себя. — Не умеете работать! Самогон доставать научились, а вот данных о противнике от вас не дождешься.
— Данные — не самогон, — пробурчал себе под нос полицай.
— Господин гауптман, — воспользовавшись паузой, обратился Борцов, — прикажите Трыньке вернуть нам оружие. Мой пистолет «ТТ» и револьвер Ганса Деффера… А то нехорошо получается. Мы тут у вас как пленные.
— Вернуть оружие еще успеем, — Шустер понемногу остывал. — А вот поесть вам пора. Да и для настроения, при желании, можно. Надеюсь, самогон не весь вылакали?
— Так точно, не весь, — поспешил заверить Трынька. — Ще трошки есть.
— Пойдите, распорядитесь… Еду подать сюда… На троих.
Трынька резво поднялся с пола, отряхнулся и, нашарив носком сапога ступеньки, выбрался из землянки.
Постепенно установилось затишье. Шустеру говорить не хотелось — он конечно же был потрясен. Как ни выкручивался, а все-таки приперли к стенке. Улики соответствовали действительности. И хутор, и парашютист, и перестрелка с пограничниками возле автобуса, и провалившаяся операция «конвой» — все было. В общем, цепочка получилась прочной, не разорвешь. Этак, чего доброго, по следу могли и чекисты прийти.
Черт знает что, конспиратор называется. За это следовало бы спросить, но с кого? С пьяного полицая? С себя самого? Впрочем, стоит ли так казниться. Есть же и обстоятельства, смягчающие вину. Прежде чем напасть на след, радист и писарь располагали информацией из первых рук. Могли бы они без предварительных данных добраться до цели? — мысленно спрашивал себя Шустер.
Так, логично рассуждая, он постепенно успокоил себя. Возобновив разговор с гостями, стал жаловаться — как тяжело ему здесь.
— Места тут, сами видите, какие. Укрыться еще можно, но работать тошно. Каждая вылазка за пределы базы сопряжена с риском. И все же сумели кое-что выведать. Присмотрели действующие мосты, железнодорожные станции. Можно было бы поднять их на воздух, но нет взрывчатки. Правда, шеф обещает, — тут Шустер замялся, не зная, говорить ли об ожидаемом в эту ночь бомбардировщике. Впрочем, почему бы и нет, новость приятная, тем более что подозрений гости уже не вызывают.
— В полночь, — начал он, осмелев, — мне доставят крайне необходимые грузы. Сбросят их с парашютами. Есть тут за болотом просторная поляна. Разложим костер, чтобы летчики видели, куда сбрасывать. Нужен и живой груз, да шеф что-то не обещает. Раздобрился только на одного радиста, да и то…