Я развернулся, отдал метлу подошедшему Мурому, и направился к воротам. Если получиться, то можно и у Карло дрова поколоть, или еще чего.
— Жалко, что подраться не удалось, — жизнерадостно сказал гном, догоняя меня.
Я скривился, весь он был какой-то нарисованный, словно на картинке в энциклопедии с пояснительной стрелочкой и надписью: «именно таким должен быть гном», и знак восклицания в конце"!». Мол вот только так и никак иначе. А я вот такой недоверчивый, мне это как серпом по яй… эээ… по горлу.
Работа была несложной, до обеда мы вместе с ним ворочали ящики во дворе с телеги в подвал. Они были не очень тяжелые, но их было очень много. Немного после полудня мы уселись обедать. Мы — это я, гном и гномий самогон. Если после дня совместной работы трудно было сохранять и лелеять в себе обиду, то после совместной выпивки она испарилась совсем уж в неизвестном направлении.
* * *
— Klugscheisser, — проворчал я.
Гному это понравилось:
— Да, я умник, пусть и хренов, но умник.
— …sie ist total verfickte, я иду, говорю, все равно эти голожопые непонимают…
Заметив мою ухмылку, гном решил поправиться:
— … в смысле кто тут такой Windhund нарисовался, поворачиваюсь и въехать не могу. Ни одного приличного дечи нету, да даже неприличного нет! Одни мартышки, и тут ты!
Он смерил меня подозрительным взглядом, а потом придвинул свою лохматую башку поближе ко мне и спросил гулким шепотом:
— А ты точно уверен, что ты не Гном? А то эти голожопые…
Вот так я познакомился с Вертером, ненормальным гномом, живущим среди людей. Свой язык и себя они называют — дечи, очень похоже на наше дойче, и очень этим гордятся. Говорят, что этот язык им достался от первогномов, которых создали Боги, которые и дали этот язык.
— Saugut, — сказал я вставая из-за стола и чуть покачиваясь. — Извини Вертер, но мне надо идти домой. Меня дочка ждет, паимаешь. Kleine madchen.
* * *
Странно, но меня уже ждали, причем не дочка, а вернее не только она. Внизу прямо у дверей устроился за кувшином пива Сван. Я его и не заметил, расплачиваясь с Карло на неделю вперед и пытаясь подняться на второй этаж. Меня перехватили и усадили. Поначалу я искренне возмутился:
— Ты кто? — но потом признал. — Ааа, Сван, здоров.
Сван неодобрительно смотрел на меня:
— Да вот думаю, дай зайду, проведаю крестника. Насчет кормилицы подмогну, да и так, всяко разно…
Я с пьяной честностью ответил ему:
— Спасибо тебе, Сван. Хороший у вас город и люди хорошие… Вон даже того гнома взять, с которым утром поругался…
— Так ты с Вертером нажрался что ли? — недоумение звучавшее в его голосе наводило на размышления.