И замерла.
Эшли тоже застыл, как замороженный.
Рим, как раз вернувшийся с кружкой глинтвейна, чуть не выронил ее на пол. И — тоже застыл, как завороженный, пожирая взглядом темные бисеринки крови, нанизанные на нитку царапины.
— Эшли, — голос Марии был хриплым, как у завзятой курильщицы. — Я никогда аллийцев не пробовала.
— Я тоже, — дыхание у неформала сбилось.
Рим, мальчик с лицом ангела, осторожно поставил кружку на паркет и медленно направился к креслу вихляющейся походкой кота, почуявшего валерьянку. Рыжие волосы в багровом полумраке отсвечивали красками заката.
Мария облизнула губы. Темные, как вишня, блестящие…
— Можно? — прошептала она, потянувшись к кровоточащей руке.
— Нет, — как можно спокойнее и уверенней ответил Дэриэлл, стараясь унять биение сердца. Обрывком свитера аккуратно вытер порез, отбросил тряпку в сторону. Эшли инстинктивно дернулся за ней, захлебываясь вздохом.
«Конечно, они не пробовали ни аллийской, ни княжеской крови, так что вряд ли поймут, что я такое, — мысли проносились, как вспышки электричества. — Но лучше не провоцировать ситуации, в которых может наступить разоблачение».
— Нет? — странно высоким голосом спросил Рим. Он был уже совсем близко, мальчик-ангел — одна когтистая рука лежит на подлокотнике вторая бездумно гладит плечо. — Эшли?
— Я подержу, — после короткой паузы ответил неформал.
И прежде, чем Дэйр успел сообразить, что к чему, его руки оказались заведенными назад, а голова — запрокинутой и отклоненной набок так, что шею заломило.
— Dess! — Дэриэлл дернулся, но не сумел сдвинуться ни на миллиметр. Пальцы Эшли крепко вцепились в растрепавшиеся волосы, впились в череп, чуть ли не пробивая дырку в кости. Хватка на запястьях тоже была железной — чудо, если синяки потом не останутся.
Стало жутко — настолько, что правила Ксиля улетучились из памяти, а из всех рефлексов и навыков остался только один — отбиваться и бежать.
— Тише, тише, — Эшли выпустил пряди и прижал голову к спинке кресла уже всей ладонью. — Это не больно, чес-слово. Тебе понравится.
Дэйру хотелось закрыть глаза, но это бы означало, что он сдался.
«Рано паниковать», — Дэриэлл постарался дышать ровнее.
— Ребята, хватит, пошутили и довольно.
— А кто шутит? — ладонь Рима огладила бешено бьющуюся жилку на шее. — Маш, дамы вперед.
— Ах… — томно выдохнула Мария, подаваясь вперед, почти ложась на грудь.
Дэриэлл обреченно зажмурился.
— Дамы — назад, — жестко прозвучало от дверей. — И господа тоже. Эшли, ты как маленький, все в рот тащишь.
— Максимилиан! — Дэйр еще никогда в жизни не был так рад чьему-то появлению. — Ксиль! — он едва не свернул шею, пытаясь встретиться взглядом с князем.