Я перегнулась через его плечо. Вместо того чтобы вписывать отгаданные слова, Максимилиан методично заштриховывал клеточки.
— Вот здесь ответ «яблоко», — ткнула я пальцем в свободную строчку, щеголяя знанием мифологии.
— «Фрукт, вызывающий раздор»? — хмыкнул Ксиль. — А я думал, это помидоры. Тухлые, которыми закидывают артистов-неудачников…
— Помидоры — не фрукты, — заметил Дэриэлл с выражением сдержанного превосходства на лице.
— Сам дурак, — князь, как всегда, нахально проигнорировал слова, отвечая прямо на мысли.
Я прыснула смехом, прячась за пушистым шарфом. Парнишка-водитель, поймав мой взгляд в зеркале, подмигнул, и машина мягко тронулась.
Дэриэлл, придерживая косу, наклонился вперед и щелкнул по приборной панели, включая радио. В салоне сразу стало уютнее, как будто негромкая музыка отделила нас от холодной погоды, надвигающихся сумерек и мировых проблем.
Впрочем, что там какой-нибудь дохлый правительственный переворот рядом с метаниями одной несовершеннолетней равейны?
— Что-то ты раскисла за эти дни, малыш, — без улыбки заметил Ксиль, не отрываясь от разрисовывания кроссворда. — Зимняя депрессия?
— Вроде того, — я зябко передернула плечами. Обсуждать в присутствии постороннего — как, к слову, зовут водителя? — свои заморочки у меня не было никакого желания.
И без свидетелей, наверное, тоже. Вот бы выбросить все это из головы…
— Алекс, — карандаш все так же порхал по листу, но я почувствовала, что Максимилиану уже наскучила возня с кроссвордом. — Он добрый мальчик, сам вызвался нас подкинуть до портала.
— Ну да, сам. После того, как ты громко спросил в библиотеке, кто хочет заработать благосклонность князя быстрым и безболезненным способом, — Дэйр вовсю дурачился, шутливо подначивая Ксиля. Целитель вообще выглядел гораздо более расслабленным и раскрепощенным, чем во время нашей последней встречи… Сейчас он был гораздо больше похож на того прежнего, ироничного и уверенного в себе Дэриэлла, к которому я приезжала на летние каникулы.
— Ключевое слово — «благосклонность»? — поддержала я шутку, наблюдая за реакцией Максимилиана.
— Ключевое слово — «безболезненно», — без улыбки заметил Алекс удивительно приятным голосом. Такой тембр обычно бывает у ведущих вечерних программ на радио. Вроде и ничего особенного, но слушать его можно часами. — Редкий случай, — добавил он с затаенной обидой и вдруг закаменел, старательно рассматривая дорогу. Как будто сказал что-то лишнее, за что теперь боялся получить нагоняй.
Ксиль трогательно прикусил карандаш. В зеркальце заднего вида отразился невинный взгляд из-под челки: