– Ничего,– сказала Дженни мягко,– кроме того, что они умирали, убитые людьми столь же невежественными, как и мы сами.
Джон, должно быть, услышал странную скорбь в ее голосе – Дженни почувствовала его взгляд, беспокойный и вопросительный, и, не зная, что ответить, отвела глаза.
Помолчав, Джон вздохнул и сказал Гарету:
– Знания утрачиваются, как страницы из Лукиардовского «Даятеля огня». Мы уже не в силах построить волнорез через гавань Элдсбауча. Знания утрачиваются, и их не восстановишь…
Он встал и начал беспокойно прохаживаться. Плоские белесые отражения окон возникали на металлических заплатках куртки, на медной рукоятке кинжала, на пряжках.
– Мы живем в распадающемся мире, Гарет. Вещи ускользают от нас день ото дня. Даже ты, с юга, из Бела, даже ты теряешь королевство – по кусочку, по крохе. Уинтерлэнд уходит к северу, мятежники утаскивают болота к западу. Ты теряешь то, что имеешь, и даже не замечаешь этого. Старая мудрость вытекает, как мука из прорванного мешка, а у нас нет ни времени, ни желания хотя бы залатать мешок… Я бы никогда не убил дракона, Гар. Мы же ничего о них не знаем! Кроме того, он был прекрасен – может быть, самое прекрасное создание в этой жизни: каждый оттенок – как спелое ячменное поле в час рассвета…
– Но ты должен драться, ты должен убить нашего!– Агония звучала в голосе Гарета.
– Драться с ним и убить его – разные вещи.– Джон отвернулся от окна и склонил к плечу голову, рассматривая беспокойное лицо юноши.– А я еще даже первого не обещал, не говоря уже о втором.
– Но ты должен!– Слабый шепот отчаяния.– Ты – единственная наша надежда!
– Я?– удивился лорд Драконья Погибель.– Я – единственная надежда здешних крестьян пережить эту зиму, несмотря на бандитов и волков. И потому, что я единственная их надежда, я убил дракона, убил его – грязно, по-подлому, разрубил на куски топором. Потому, что я единственная их надежда, я вообще дрался с ним, рискуя, что он сорвет мне мясо с костей. Я только человек, Гарет.
– Нет!– Юноша стоял насмерть.– Ты – Драконья Погибель, единственный драконоборец.– Он поднялся, некая внутренняя борьба отразилась в его тонких чертах, а дыхание ускорилось, словно он заставлял себя на что-то решиться.– Король…– Он сглотнул с трудом.– Король приказал обещать все, что я смогу, лишь бы призвать тебя на юг. Если ты согласишься…– Он едва справился с дрожью в голосе.– Если ты пойдешь, мы пришлем войска для защиты северных земель против Ледяных Наездников, мы пришлем книги и ученых. Я клянусь в этом!– Он взял королевскую печать и поднял ее дрожащей рукой; бледный дневной отсвет скользнул по золотому ободку.– Именем короля я клянусь в этом.