– Я вот думаю: только приехал, а уже вызван на поединок местной ведьмой. Да еще и незнакомое оружие. Я прямо робею.
Сидящий слева от него Бонд Клерлок поперхнулся супом, и Джон дружески ахнул его по спине.
– Помню я,– продолжал он, жестикулируя вилкой, а свободной рукой выбирая очередную устрицу,– раскопали мы однажды в подвале целый ящик таких вот штуковин – тоже все разные, как эти… Ну, когда топили баню по случаю свадьбы кузины Кэт. И ведь так и не додумались, для чего они, – даже папаша Гиеро (отец Гиеро, наш священник). А тут как раз с холмов напали бандиты, так мы заложили все это добро в баллисту вместо камня – и метнули разом. Одного бандита уложили наповал, а остальные ускакали через вересковую пустошь, все утыканные этими самыми штуковинами…
– Я так поняла,– холодно проговорила Зиерн, в то время как вдоль стола катились сдавленные смешки,– что свадьба вашей кузины была весьма выдающимся событием, раз вы топили по этому случаю баню.
– Да я думаю!– Лицо Аверсина, обычно замкнутое и настороженное, раздвинулось в умопомрачительной улыбке.– Она выходила за одного парня с юга…
Вполне возможно, подумала Дженни, что за этим столом в первый раз слушают не Зиерн, а кого-то другого, и, судя по опасному мерцанию в глазах колдуньи, ей это не очень-то нравится. Но давящиеся смехом придворные были уже вовлечены в круг грубоватого обаяния Аверсина; его варварство обезоруживало их, а подробности чудовищной полупридуманной байки о замужестве его кузины доводили до беспомощных нечленораздельных всхлипов. На минуту Дженни даже ощутила злорадство при виде растерянности Зиерн – той самой Зиерн, что совсем недавно высмеивала Гарета за отсутствие чувства юмора. Впрочем, Дженни быстро совладала с собой и сосредоточила внимание на своей тарелке. Если уж Джон решил отвлечь их на себя, чтобы дать ей спокойно закончить трапезу, то самое меньшее, что она могла сделать, – это не дать его попыткам пропасть втуне.
По ту сторону стола Трэй сказала мягко:
– Не такой уж он и дикий. По балладам Гарета я представляла его иначе – стройным и миловидным, как статуя бога Сармендеса. Но я полагаю,– добавила она, вынимая мясо из эскаргота специальными щипчиками, чтобы подсказать Дженни, как это делается,– было бы чрезвычайно утомительно проделать долгий путь из Уинтерлэнда с человеком, который только и знает, что «озирает дол орлиным оком», как об этом говорится в песне.
Несмотря на неодобрительные взгляды Зиерн, ее верный кавалер Бонд утирал слезы смеха, стараясь, правда, не повредить косметику. Даже слугам приходилось прилагать изрядные усилия, чтобы сохранить бесстрастное выражение на лицах, подавая жареного павлина, вновь облаченного в блистанье собственных перьев, и дымящуюся оленину в сливках.