— Дим, оставь нас, а?
Тот кивнул и без лишних вопросов с кресла поднялся, и сообщил:
— Я у себя буду.
— Да, потом договорим, — немного рассеяно ответил Николай Викторович, а Марина вдруг заметила, что они за её спиной странно переглядываются. Заметить заметила, но понять им этого так и не дала. Просто стояла, и глаза опустила, когда "Дим" мимо неё прошёл. И дёрнулась слегка, когда Стеклов едва коснулся её плеч. — Давай, я пальто твоё возьму.
Марина спорить не стала, позволила пальто с себя снять и в кресло присела. Была напряжена, не понимая чего ей ждать. А Николай Викторович тем временем тоже за своим столом устроился, они взглядами встретились, и Марине показалось, что он тоже не на шутку волнуется. Даже пробормотал что-то невразумительное, типа:
— Вот так вот… — На его счастье, секретарша постучалась и тут же в кабинет вошла, внесла поднос.
— Николай Викторович, чай… И кофе для вас.
Стеклов руки в замок сцепил и кивнул.
— Спасибо, Рита.
Марина с настороженностью наблюдала, как девушка чашки расставляет, неловко руку протянула, чтобы чашу с чаем взять, поблагодарила и к собственному неудовольствию чашкой о блюдце звякнула. Это вряд ли кто заметил, но сама смутилась. И держала эту чашку, не зная, что с ней делать. Пить совсем не хотелось, а отказаться вроде неудобно.
— Печенье хочешь? — спросил Стеклов, когда секретарша Рита из кабинета вышла. А он на Марину смотрел, пристально и почему-то исподлобья, словно не знал, как себя вести с ней. И что говорить.
Она головой покачала.
— Нет, спасибо. — И чашку, наконец, на стол поставила. — М-м… Извините, но я не совсем понимаю, зачем меня пригласили. У вас ко мне какое-то дело?
Стеклов сделал большой глоток кофе и даже поморщился. Марина почему-то подумала, что на коньяке секретарша, для любимого шефа решила не экономить.
— Можно сказать, что дело. — И неожиданно представился: — Меня зовут Николай Викторович.
— Я знаю. — Марина улыбнулась. — Кто вас в нашем городе не знает?
— Знают, да?
Она кивнула. И сразу спросила:
— Вы знали мою маму?
Николай Викторович нервно кашлянул.
— Почему ты так решила?
— Мне адвокат сказал. Точнее, он маму упомянул, и я решила…
— Да, правильно. Маму твою я знал. Мы с Машей жили рядом, в соседних подъездах. Давно, когда она ещё сама девчонкой была.
Марина не на шутку удивилась.
— Правда? Вы в этом городе родились?
— Да. До двадцати двух лет здесь жил. На Никитской. А потом… Бабушка в Москве умерла, и мы вместе с родителями переехали.
Марина снова кивнула, не совсем понимая, для чего ей это знать.
— А мама твоя… Мы с ней очень хорошо были знакомы… Хм. Дружили. Я, правда, на год старше был, но всё равно. — Он вдруг улыбнулся совершенно обезоруживающе. — В восьмом классе на второй год остался, и некоторое время мы вместе учились. За одной партой даже сидели.