Ванька перестал бегать и серьёзно посмотрел на неё.
— Мама, я хочу кататься!
Она тут же поднялась, а Андрей усадил на качели Ваньку.
— Сильнее, — попросил мальчик, помогая себе ногами.
— Ты мне окрестности покажешь? — тихо спросил Говоров у Ксении.
Она отвернулась, почувствовав подвох.
— А что здесь смотреть?
— Как что? Природу. От города я устал.
Степнова неуверенно пожала плечами.
— Я не против… только после обеда.
— Договорились.
Ксения подозрительно покосилась на него, но встретила невинный взгляд, Говоров ещё и ресницами хлопнул, и оставалось только застыдиться собственных мыслей и подозрений.
До самого обеда Андрей с Ванькой играли в футбол. Михаил Сергеевич участия в забаве принимать не мог и выбрал для себя роль судьи. Ксения следила за игрой из кухонного окна, иногда останавливалась надолго, чувствуя, как замирает сердце… сладко и тревожно. Особенно, когда Ванька с радостным визгом бросается Говорову на шею.
Всё это очень красиво, но как-то неправильно… Неправильно, потому что он чужой и должен остаться чужим. Должен уйти, а они как-то должны остаться и всё забыть.
— Всё-таки странно, что Андрей Константинович согласился провести с нами выходные. Тебе так не кажется, Ксюш?
Ксения отошла от окна и посмотрела на мать.
— Почему ты так говоришь? Ты же сама…
— Я знаю, просто я только потом вспомнила, что у него совсем скоро свадьба. Ты ведь мне рассказывала. Неужели его невеста так просто отпустила?
Ксения вздохнула.
— Светланы Юрьевны сейчас нет в Москве. Она в Европе… работает.
Надежда Александровна остановилась и о чём-то задумалась, потом покачала головой.
— Как всё странно… И ведь опять папа прав. У богатых всё не так, как у нас.
Ксения неожиданно восприняла это как укол. И тут же бросилась на защиту.
— Ну что ты, мама? Всё у них… так же. Просто Света сейчас работает, у нас очень важная сделка, вот ей и пришлось уехать.
— Всё равно это неправильно, — упорствовала Надежда Александровна. — Чтобы жених с невестой перед свадьбой так спокойно разъехались. Непонятная любовь, — подытожила она.
Ксения вздохнула.
— Это их дело, мама, не наше.
Надежда Александровна согласно кивнула.
За обед Ксения почему-то волновалась. Никак не могла представить, как Андрей будет сидеть за столом, сколоченным собственноручно её отцом, в саду, под яблоней, и есть совершенно простецкую деревенскую еду. Нет, конечно, уже знала, что он любит домашнюю пищу, что макароны с котлетами воспринимаются на "ура", но то, что они по обыкновению готовили на даче, мамой намеренно ещё больше упрощалось. Родители считали, что это должно добавлять особый колорит дачной жизни. И Ксении как-то не верилось, что Говоров, с его любовью к французской кухне, сей деревенский колорит оценит. И чтобы хоть как-то сгладить переизбыток впечатлений, Ксения достала "праздничную" скатерть. Встретила удивлённый взгляд матери, а пока придумывала, чтобы такое соврать, мама уже опомнилась и согласно кивнула.