Несколько минут они лежали в темноте и тишине, и каждый думал о своём. Потом Андрей вздохнул и для того, чтобы сменить тему, обнял её покрепче и улыбнулся.
— А какие у тебя родители!..
— Какие?
— Хорошие. А уж как они тебя воспитывают…
— До сих пор, — усмехнулась Степнова.
— Да, до сих пор. Слушай, а ты, наверное, была послушным ребёнком, я угадал?
— А как же… Ты попробуй с моим папой поспорить. Иногда мне кажется, что если бы я не была такой послушной, всё в моей жизни могло сложиться несколько иначе.
— Ну, об этом я судить не берусь. Но то, что твоё воспитание мне нравится, это точно.
Ксения подняла голову и посмотрела на него.
— И как это понимать?
— Так и понимать. — Говоров хохотнул, а его рука заползла под её халат. — Правильная, домашняя девочка… послушная. Прячешься ото всех, сдерживаешься, а когда себя отпускаешь… я от этого голову теряю.
Ксения лишь фыркнула.
— Из-за меня?
— А почему тебя это так удивляет?
— Потому что ты… — "врёшь", — хотелось сказать, но это слово она произнести побоялась. Отстранилась, заставляя Андрея убрать руку. — Потому что ты придумываешь. Это всё влияние момента…
Андрей задумчиво хмыкнул, потом заложил руку за голову.
— Интересно… И что же на меня могло так повлиять?
Ксения уловила в его голосе насмешку и обиженно отвернулась, а потом решила, что таиться сейчас глупо. Если расставлять всё по местам, так сейчас. Чтобы никаких иллюзий в дальнейшем. Как говорится, резать… не дожидаясь перитонита.
— Андрей, я уже просила… не надо меня обманывать. Я не маленькая и всё прекрасно понимаю. И… очень чётко понимаю, что я не та… то есть, не в твоём вкусе.
Говоров вновь призадумался над её словами. Но не над тем, что она не в его вкусе, а над тем, что он "не тот". Сглотнул.
— Понятно… То есть, по-твоему, для меня это интрижка?
— А разве нет?
— Я тебе говорил уже, что нет!
— А я тебе уже сказала, что это минутное… Я ведь не обижаюсь! Веришь? Потому что знаю, что я не та, что ты любишь других женщин, красивых, а я…
— Что ты? — сухо поинтересовался он.
— А я не красивая, — спокойно ответила она, но при этом сжала руку в кулак и почувствовала, как ногти больно впились в кожу.
— Не-кра-си-ва-я, — по слогам повторил Говоров, а после недовольно хмыкнул. — И кто тебе это сказал?
— Я и сама это знаю. Всегда знала.
— А ты хотела быть красивой?
Этот вопрос поставил её в тупик. Ксения призадумалась, потом неуверенно пожала плечами.
— Наверное… в юности, как и все девочки. Хотелось быть красивее, эффектнее… как-то так. Но это чаще происходило, когда я была зла.
— Так что ж не стала?