С этого момента накал битвы начал перемещаться в центр, где кипела кровавая битва. Когда персы двинулись на наши позиции, Мадатов приказал своей пехоте сбросить ранцы и готовиться к удару в штыки. Соотношение сил было один к десяти, но оно не смутило отважного генерала. «Подпускайте персов поближе, тогда им будет трудно уходить!» – так распорядился он. Вельяминов приказал сосредоточить на них огонь своих орудий, и под ударами нашей картечи персидские батальоны замедлили шаг. Только теперь Мадатов выхватил шашку и крикнул: «ура!» Ширванцы и егеря кинулись вперед, за ними последовали и грузинцы. Начался страшный рукопашный бой. Во главе атакующих были командиры полков: Грузинского – Симонич, Ширванского – Греков. Они же скоро и выбыли из строя. Греков, сраженный пикой, был убит наповал, командование полком принял майор Юдин. Симоничу пуля раздробила ногу, он упал, но не позволил солдатам оказать помощь: «Вперед, ребята! Там ваше место!» При себе оставил цирюльника и унтер-офицера. Рана была тяжела и грозила перейти в гангрену, его срочно унесли с поля боя.
Паскевич, видя отчаянное сопротивление противника, решил подкрепить центральную группировку. Осмотревшись, он заметил недавно вернувшегося Болдина и подозвал его к себе. Похоже, молодой офицер понравился ему своей расторопностью.
– Кажется, наши дела на левом фланге выправились?
– Так точно, ваше превосходительство! Драгуны полковника Шабельского действуют выше всяких похвал.
– Я рад, поручик, что наши мнения совпали. Передайте полковнику благодарность за отважные действия и мой приказ нанести удар по персидскому центру. Нужно помочь генералу Мадатову.
Такой же приказ был послан остаткам херсонских гренадер, стоявшим в третьей линии. Радостные оттого, что закончилось утомительное ожидание, они бодро шагали мимо разгоряченных от своей огненной работы пушкарей и просили:
– Вы уж угостите их, земляки, покрепче! Поддержите, братцы!
– Не бойсь, употчуем! – обещали те.
Полковника Шабельского найти оказалось нетрудно. Своим видом он чем-то напоминал генерала Ермолова – такой же большой и громогласный, вокруг которого всегда толпились люди. Полковник был весь упоен боем: мундир залит кровью, один эполет оторван и свисал с плеча, седые волосы всклокочены, глаза горели яростным огнем. Казалось, он только и ждал доставленного приказа.
– Братцы! Персы нашим войскам в центре досаждают, требуется прогнать окаянных!
«Левое плечо вперед! Марш, марш!» – раздались команды.
– Ваше высокоблагородие! – обратился к нему Болдин. – Позвольте с вами пойти.