— Здесь мистер Николсон, — обратился он к Одри. — Пойду-ка я, прозондирую почву. — Оглянувшись на жену, Чед добавил: — Не забудь пообщаться с его женой.
— Можешь передать его жене, чтобы она катилась…
Но Чед уже ушел, и Одри разочарованно замолчала. Она повернулась к матери.
— Теперь ты видишь, что я имею ввиду? Я не могу больше не замечать этого. Он даже не слышит, что я ему говорю.
Хелен посмотрела зятю вслед.
— Я ничего не понимаю. Чед всегда такой нежный и заботливый. Как он может допускать, чтобы этот конфликт между вами продолжался, когда доктор сказал, что тебе нельзя волноваться?
Заметив, что Одри избегает ее взгляда, Хелен строго сказала:
— Одри, что происходит? Уверена, что ты не передала ему слова доктора.
Молодая женщина тяжело вздохнула.
— Я не могу шантажировать его своей любовью или потребностями. Неужели ты этого не понимаешь, мама? — спросила Одри. Ее голос звучал напряженно. — Я не хочу, чтобы он сидел дома со мной только из-за моего здоровья. Нужно, чтобы он был там, потому что Чед сам этого хочет.
Хелен покачала головой, в ее глазах было беспокойство.
— Ты допускаешь ошибку, Одри. Тебе нужно позаботиться о себе и о своем ребенке.
Заметив упрямое выражение на лице дочери, Хелен произнесла:
— Послушай, я много думала о том, что сказал мне Чед на той вечеринке и, надеюсь, я догадываюсь, что им движет.
Одри сняла шляпу и прижала ее к своей располневшей талии. Ее волосы, чуть темнее, чем у матери, были цвета золотистого меда.
— Я хочу, чтобы ты мне все рассказала, — потребовала Одри раздраженно. — Мне думается, что мужчина, с которым я сплю, — совсем другой человек, но не тот, за которого выходила замуж.
— Думаю, что Чед боится…
— Чего? Не быть избранным мужчиной года? — сухо спросила она.
Хелен с беспокойством посмотрела на дочь.
— Ты хочешь услышать мое мнение?
— Прости, мама, — виновато сказала она, видя неодобрение матери. — Это сводит меня с ума. Чего же он боится?
Какое-то мгновение Хелен разглядывала ее, а затем спокойно произнесла:
— Думаю, что он боится потерять тебя.
Широко открыв глаза, Одри посмотрела на лужайку, где стоял ее муж. Сейчас в ее взгляде не было цинизма, была лишь тоска. Медленно покачав головой, она произнесла:
— Если бы он боялся потерять меня, то не стал бы меня игнорировать. Почему ты так считаешь? Я же не из тех, кто проводит свое время вне дома.
Хелен криво усмехнулась.
— Не помню, говорила ли я тебе об этом раньше, моя дорогая дочь, но боюсь, что немного ты разбаловалась.
— Да, ты упоминала об этом, — сказала Одри, отворачивая глаза. — Я не могу согласиться с тобой полностью, но кое в чем ты права. Что же мне теперь делать?