Они были счастливы и с каждым днем становились нужнее друг другу.
Как-то жена Окидзимы позвала Митико с собой за покупками.
— На маньчжурском руднике особенно надрываться нельзя, — неожиданно заговорила она. — Работают здесь кули, поэтому все делается потихоньку и без спешки. Уж такой они народ — порядок и организованность им не по вкусу. Посиживай себе да покуривай, а они пусть себе копают потихоньку, вот и будет руда… А начнешь здесь стараться, порядки наводить…
— Простите, вы имеете в виду Кадзи?
— Муж говорит, что ваш, конечно, правильно поступает, так и надо работать. Да-а… Только боюсь я, всем ли это по душе придется. Да вы не тревожьтесь. Муж-то горой стоит за вашего…
— Спасибо вам! — понурившись, ответила Митико.
А вскоре по дороге с работы завернул и сам Окидзима.
— Ну, как устроились? — спросил он. — Жена говорит, вы с коксом замучились?
Митико смущенно призналась, что после газовой плиты в городе ей действительно нелегко приходится с печью.
— Но я привыкну, — улыбнулась она.
Когда Окидзима неожиданно посерьезнел, Митико поняла, что он пришел говорить о Кадзи. Кадзи совсем заработался, старается повернуть все по-своему, сидит в конторе допоздна, а работы непочатый край. Окидзима посоветовал Митико попридержать его.
— А не то он у вас скоро выдохнется, — сказал Окидзима.
Вечером Митико рассказала об этом разговоре Кадзи. Он не придал ему особого значения.
— Не беспокойся, — сказал он. — Я не больно силен с виду, но сколочен куда крепче, чем кажется тебе или Окидзиме. Так что работой меня не свалишь.
— А я все-таки беспокоюсь. Ты работаешь больше всех, ты не знаешь отдыха. Вот все на тебя и злятся. Чего доброго, еще возненавидят.
— Пустяки! Скоро все уладится.
Кадзи привлек ее к себе. Они вдвоем. В домике, отведенном им, три комнаты. Им даже и не нужно столько комнат. Им страшно повезло. В мире бушевала война, а за этими стенами были только они вдвоем, наедине со своим счастьем. Любишь?.. А ты?.. Ты не жалеешь?.. А ты?.. Ты счастлива?.. А ты?..
И если бы вдруг в это мгновение перед ними предстал некий циник и спросил бы — а можно ли верить словам, которые лепечут влюбленные, они ответили бы ему: «Уйди от нас, нам чужды твои сомнения!»
12
Горная дорога вилась вверх по лесистому склону. Ярко-зеленая листва источала под майским солнцем пьянящий аромат. От него захватывало дыхание. Далеко внизу, в долине, игрушечными кубиками выстроились красные бараки рабочих.
Кадзи остановился и повернулся к Окидзиме:
— Какая красота! Даже бараки отсюда выглядят красиво.
— Да. И не видно отсюда, что внутри вши да мерзость. Так уж устроен белый свет — издали все прекрасно.