— Мужики, меняю лес на драндулет, — и, тут же рассмеявшись, весёлым голосом снял требование, — шучу, а то вы ещё невесть что подумаете. Пойдёмте в дом, мамаша уже на стол накрывает. Парни, вы тоже заходите, небось Варвара Никитична вас не съест.
Парни распахнули ворота и мы въехали в большое, купеческое подворье со складом и конюшней. Машины было где поставить и единственную реальную опасность для них представляли куры, бегающие по двору. Мы въехали во двор и принялись выбираться из автомобилей. Хорошо, что мы отправились в Вязьму налегке. Зато плохо было то, что мы не надели кожаные шоферские куртки, картузы и очки, которые хотя и купили, велели доставить вместе с бензином домой. По пути в Вязьму мы изрядно запылились, но Ваня зычно крикнул, чтобы нем принесли воды и полотенца, чтобы мы могли умыться. Пока мы приводили себя в порядок, юный купец сел за руль Володиного автомобиля, завёл его и сделал по двору несколько кругов, чем привёл в полное изумление своих волонтёров.
Умываясь и утирая лица полотняными полотенцами, мы сразу же принялись шумно вздыхать и охать. Игорьку хорошо, он уже малость привык к совершенно чужой для него тётке, а нам только предстояла эта морока. Впоследствии это действительно стало чуть ли не для каждого из нас проблемой. Очень многие из нас были ведь старше своих родителей и знали о жизни несравненно больше них, но им-то этого не объяснишь. Как только я приеду в Питер, меня тоже ждёт точно такая же головная боль. Иван ведь сразу же шепотом признался мне, что мамаша его уже просто достала с женитьбами и мечтал как можно скорее свалить из России. Что же, его было нетрудно понять. Его мать была женщиной довольно-таки суровой и властной, но на неё подействовало то, что на их лес нашелся покупатель, который был готов заплатить за него большие деньги. Так что скорее всего она не станет вопить на всю Вязьму, что ирод князь сманил Ванечку, кормильца и отраду, в заморские страны.
Мамашей старого "сапога", подполковник Сенцов был на пятнадцать лет старше нас, оказалась симпатичная худощавая женщина лет тридцати пяти на вид и вовсе не показалась мне строгой. Мы представились ей, но комплиментов делать не стали. Как тут же выяснилось, она велела накрыть стол на всю нашу компанию в большой зале и мы, ввалившись в неё, быстро расселись. Хозяйка села во главе стола и почему-то пристально на меня посмотрела. Вспомнив, где оказался, я быстро перекрестился, но не нашелся что сказать. Впрочем, и этого хватило, все остальные тоже перекрестились и мы приступили к позднему обеду. Жаль только, что спиртного на стол не было поставлено. На первое нам подали изумительные щи со свининой. Как только с ними было покончено, Ваня властным голосом, от чего его маменька невольно вздрогнула, заявил: