– Ни о чем, а о ком, – вздохнула я, – о горничной вашей бывшей, на которую вы думаете, что она вас обокрала.
– А ты вообще кто? – старуха так удивилась, что даже пистолет опустила.
– Вот с этого и надо было начинать, – сварливо сказала я, – а то заладили – он уже у них, он уже у них? Кто – он-то? Альбомчик ваш малиновый с фотографиями любимых родственников?
– Ага, значит, все-таки ты от них явилась! – глаза у старухи сверкнули дьявольским огнем, и она снова навела на меня пистолет.
От страха я стала соображать быстрее.
– А вы сами-то как думаете, он уже у них или нет? – спросила я как можно увереннее.
Видно было невооруженным взглядом, что, несмотря на внешнее спокойствие, старуха кого-то очень сильно боится, то есть у нее пропала вещь не только ценная, но и опасная.
– Что я думаю, – тебя не касается, – начала было она, но тут же смешалась и махнула рукой. – если бы он был у них, то не тебя бы прислали, а кого покрепче. С тобой вон и Анна справилась.
– Это мы еще посмотрим, кто будет смеяться последним! – я оскалилась на кухарку, так что она вздрогнула.
– Так кого, ты говоришь, в лесу закопали? – старуха снова подошла ближе.
От моих разъездов по комнате кресло малость расшаталось, веревки ослабли, но я не стала привлекать к этому интересному факту внимание старухи. Я твердо поглядела ей в глаза и сообщила, что я – частный детектив, кто меня нанял и зачем, а также все, что успела узнать про пропавшую горничную.
– Дура какая Маргарита, – вздохнула старуха, – посторонних людей в это дело замешала!
– Да она все врет! – подала голос Анна. – Какие у нее доказательства?
– Пошлите ее чемодан из подвала достать! – я принципиально не реагировала на замечания кухарки.
– А что… – медленно сказала старуха, – сходи, что ли…
– В углу, под пленкой спрятан, – напутствовала я кухарку, – да не перепутай там, инвалид плиты и кастрюли!
Кухарка встала, держась за шею, и бросила на меня из последних сил испепеляющий взгляд. Который, надо сказать, не произвел на меня ни малейшего впечатления. И хоть старуха пистолет не опустила, я почувствовала себя гораздо увереннее.
– Что ты на нее так, – сказала она, когда Анна вышла, – она человек служивый, что прикажут, то и делает…
– Ага, а людей всякой дрянью кормить вы ей тоже приказывали?
Я рассказала про суп из пакета и сардельки.
– Тут уж я ни при чем, – посмеивалась старуха, – это у нее характер такой…
– А вот кстати, – вспомнила я, – для чего у вас в чулане пустые коробочки из-под творожка?
– Много будешь знать – плохо будешь спать! – буркнула старуха.
Она отвернулась на мгновение, и я успела почти развязать правую руку.