Глаза Маклейна вдруг блеснули, он не спеша осмотрел ее всю. Его улыбка оказалась такой же жаркой, как и его взгляд. Грудь Софии отвердела, словно она стояла голая в холодной комнате. Пришлось очень постараться вновь овладеть собой.
Боже правый, это на нее действуют его чары! За двадцать семь лет жизни с ней такое впервые.
Его взгляд жаркий и осязаемый, словно прикосновение.
— Если б я знал, что заставляю дожидаться именно вас, мисс Макфарлин, не сомневайтесь — я бы не медлил.
Лесть знакомая, и она знала, как отвечать. Это гораздо лучше, чем исходящий от него пьянящий жар.
— Какой милый комплимент, лорд Маклейн. Не знаю, что и сказать.
— Я просто говорю правду. Полагаю, вам и раньше приходилось слышать нечто подобное.
— А я уверена, что вам и раньше приходилось говорить нечто подобное женщинам.
Его позабавил ее ответ, и он снова улыбнулся. Но голос его сохранял серьезность.
— Сожалею, что заставил вас ждать так долго. Надеюсь, вы тут не скучали.
— Я нашла чем заняться.
— Не сомневаюсь.
София бросила на него испытующий взгляд. Что-то в его поведении настораживало — уж не пронюхал ли он, как она постаралась разгромить его дом? Да нет, откуда ему знать?
Он учтиво улыбнулся, шагнул вперед и взял ее руку. Твердо сжал ее пальцы.
— Простите, важное дело заставило меня задержаться в Стерлинге дольше, чем я предполагал. В тех краях у меня кое-какие владения. Когда я приезжаю в Стерлинг, пользуюсь случаем их навестить, как и подобает хорошему хозяину.
Возможно, дело вовсе не в волокитстве. Впрочем, какое ей дело. Гораздо важнее, как задрожала ее рука от его прикосновения. Мимолетное пожатие — проявление любовного участия.
— Надеюсь, дело в Стерлинге завершилось успешно.
— Более чем вы думаете.
Какой у него низкий голос. Ей снова стало не по себе. Сердце гулко забилось в груди, руки сделались влажными. Колени предательски задрожали. Отец предупреждал: Маклейн опасен. Значит, вот что он имел в виду. Помоги ей Бог.
— Жаль, Рыжего нет здесь, чтобы встретить вас.
— Вашего отца так зовут?
— Я выросла за границей. Боюсь, мои манеры несколько отличаются от манер обычных лондонских мисс. Мы с мамой сопровождали отца всюду, от игры к игре. Иногда я скучаю по кочевой жизни.
— Теперь вы не путешествуете?
— Слишком редко.
Странно — со дня смерти мамы она не позволяла себе и мечтать о путешествиях. Но иногда ей попадалась картинка в газете или кто-то упоминал о дальних краях. Тогда ее воображение уносилось вдаль, и она испытывала приступ странной тоски. Рыжий называл это страстью к путешествиям. Она называла это глупостью.