— Найди другой способ.
— Другой способ?
— Ну, не знаю. Может быть… уронить на него что-нибудь? — Рыжий возвел глаза к потолку. — Облей его горячим чаем.
— Во время игры? Мне нужно, чтобы он благополучно закончил игру, а не удирал, ошпаренный, прочь!
— Неужели нельзя что-нибудь придумать?
— Я уже придумала. И все продумала. — Она похлопала отца по плечу. — Сам посуди. Разве самомнение позволит этому гордецу Маклейну дотронуться до женщины, которая вовсе не жаждет его объятий?
Тут она права. Гордость — сильная штука. Рыжий знал это, как никто другой. Он внимательно посмотрел на дочь. Ну и что с того, что шелковое платье и бусы смотрятся легкомысленно и игриво. Зато София — само здравомыслие. Его малышка София не станет игрушкой в нечистых руках.
Беда не в том, что ей недостает ума. Наоборот — слишком уж она умна! Легко поддаться соблазну и позволить ей идти своим путем. А правильный ли он?
Как же София похожа на мать! Конечно, игрок из Беатрис был никудышный. Она не умела противиться соблазну. София другая… в самом ли деле? Она так переживала из-за дома. Гораздо сильнее, чем он надеялся. Не стало ли для нее навязчивой идеей — сохранить Макфарлин-Хаус любой ценой, во что бы то ни стало? За все годы, что они с дочерью не покладая рук трудились, обустраивая свое жилище, не пришла Рыжему в голову мысль: может быть, дом связывает ее по рукам и ногам? София похоронила себя в деревенской глуши. Что ждет ее в будущем?
Рыжий встревожился. Дом, о котором так мечтала Беатрис, надежное пристанище! Не стал ли он для дочери тюрьмой?
Не ведая, что творится в душе отца, София улыбнулась, собранная, по-прежнему уверенная в себе:
— Рыжий, я знаю, ты был бы счастливее, странствуя по Европе. Но я — другое дело. Наш дом… — Ее голос дрогнул. — Наш дом не просто место, где я живу. Это память о маме. Ее ожившая мечта.
— Но она никогда здесь не жила. Девочка, неужели у тебя нет собственной мечты?
София удивилась. Конечно, дом — это все, что ей нужно.
— Не знаю. Никогда не думала…
— Я хочу, чтобы ты задумалась о своем будущем, как только мы отыграем дом. Мне кажется, тебе пора начать жить собственной жизнью. Пусть мамина мечта останется в прошлом.
— Рыжий, я знаю, чего хочу. Я хочу этот дом.
— Конечно, это память о нашей дорогой маме. Но жизнь больше, чем воспоминания. Нам обоим полезно помнить об этом. — Рыжий устало улыбнулся и взял ее руки в свои. — Не дуйся — у тебя такой вид, словно ты собираешься выбросить меня в окно. Обними отца поскорее да отправляйся к нашему гостю. Только помни: наш дом — это не весь мир. Если мы выиграем — отлично. Нет — кто сказал, что мы не можем начать все заново в другом месте и быть счастливыми?