Ну и, наконец, самое крупное ограничение активного избирательного права – добровольное. Это люди, которые отказываются участвовать в нынешнем избирательном фарсе, будучи дееспособными, имея достаточную грамотность и постоянное место жительства. Их ограничение избирательного права происходит не от того, что выбирать они не могут, а потому, что выбирать им некого. Если учесть, что в современной России совокупность этих фактических избирательных цензов охватывает большую часть избирателей, то «всеобщее избирательное право» уже сейчас является правом меньшинства. То есть реально право избирать означает не то, что в выборах участвуют все граждане, а что у каждого из них, при выполнении ряда условий, может быть такая возможность.
Собственно, то же самое им может обеспечить уже сейчас система прямой демократии, реализованная через интернет. У него в России в настоящее время около 40 млн. пользователей, а это число больше или, в крайнем случае, сравнимо с числом избирателей, приходящих на избирательные участки. Причем надо учесть, что подавляющее число пользователей интернета – люди избирательного возраста, и их число растет быстрыми темпами. Поэтому можно считать, речь идет о поднятии до компьютерного уровня ценза грамотности избирателя, а она в недалеком будущем станет практически всеобщей. А если направить на ее развитие средства, сэкономленные хотя бы на выборах, то она станет общедоступной еще быстрее.
Что, еще раз подчеркну, совершенно не препятствует внедрению прямой демократии, основанной на интернет-технологиях, уже сейчас, поскольку она охватит не меньший массив избирателей, чем при нынешних выборах.
Демократия свободных граждан
Для прямой демократии необходимы по сути два главных элемента: чтобы человек обладал гражданскими правами и свободой доступа к информации и, как следствие, выбора. Если с гражданскими правами тут понятно: это наличие гражданства России и дееспособности (включая избирательный возраст), то со свободой доступа к информации, необходимой для принятия решений, все сложнее. Есть сомнения, что ей будут пользоваться в полной мере те, чья свобода временно ограничена, например, солдаты-призывники или заключенные. Не говоря уже о том, что их выбор в этих условиях может быть несвободным. Поэтому, возможно, они должны быть изъяты из системы прямой демократии до тех пор, пока не окончится срок действия их обязательств. Эти ограничения, впрочем, компенсируются тем, что доступ к системе получит значительное число граждан России, живущих ныне в рассеянии, то есть в других странах. Главное то, чтобы человек чувствовал свою гражданскую связь со страной. Если же он ее не чувствует, то и не будет заниматься российскими проблемами, то есть участвовать в прямой демократии у нас.