Историки расходятся во мнениях относительно того, как было защищено тело гоплита. Ботель в своей книге Arms and armor упоминает, что гоплит имел на себе кожаную безрукавку, а металлическая кираса входила только в снаряжение всадников. Строка из «Анабасиса» подтверждает это. Когда Ксенофонт, после насмешки гоплита, спешился и занял место того в строю, «на нем была его кираса всадника, так что он оказался неповоротлив». Поэтому можно предположить, что пехотинцам не было свойственно маршировать в подобном облачении. Правда, в росписи на вазах есть изображения подобной брони, большая часть которой выглядит так, как будто ее подгоняли по фигуре воина, причем, предположительно, делалась она из металла (хотя и кожаная безрукавка вываренной кожи, подогнанная по фигуре, выглядела бы примерно так же).
Вес защитного снаряжения гоплита, включая его щит, по оценкам различных исследователей, составлял от 35 до 57 фунтов[13]. Максимальная оценка взята, вне всякого сомнения, из работы Плутарха «Жизнь Деметрия». Во время осады Деметрием Родоса «ему были преподнесены две железные кирасы, весом каждая более 40 фунтов. Одну из них он пожаловал… самому сильному из своих военачальников, который один мог носить броню весом в два таланта, потому что обычная броня, носимая другими, была весом в один талант». Один аттический талант составлял около 57,75 фунта, и любая броня весом в 114 фунтов могла применяться только во время осады. Тот факт, что эти кирасы были испытаны в то время прямым пуском стрелы из катапульты (которая броню не пробила), похоже, подтверждают это. Все говорит за то, что доспех весом в 57 фунтов предназначался только для осады, так как броня такого веса вряд ли могла быть использована в ходе сражения в поле.
Исследуя остатки снаряжения, дошедшего до наших времен из дали тех лет, эксперты пришли к заключению, что шлем должен был весить около 5 фунтов, поножи – 3–4 фунта, а кираса – около 10 фунтов. Принимая вес щита равным 16 фунтам, мы и получаем в сумме те самые 35 фунтов. Сделанная по технологии, существовавшей в Античности, на реальном расстоянии во время сражения кираса из подобного материала, по существу, непробиваема. Поэтому свидетельство Ксенофонта о том, что «там погиб хороший человек, Леонимус, лаконец, сраженный стрелой, пробившей щит и кирасу и вонзившейся ему в грудь», затрагивает вопрос о том, изготавливались ли подобные кирасы из металла. «Там» – имеется в виду арьергард, причем особо указывается, что все легковооруженные воины находились в авангарде, поэтому есть все основания полагать, что несчастный Леонимус был тяжеловооруженным пехотинцем. Надо заметить, что луки были очень мощными, со стрелами «более двух локтей в длину» и поэтому достаточно тяжелыми. Если предположить, что эти стрелы были оснащены наконечниками кинжального типа, подобными тем, которые использовали английские лучники против закованных в латы рыцарей, то стрела из очень мощного лука могла пробить два слоя бронзы, подобные описанному выше.