Византийцы. Наследники Рима (Райс) - страница 32

Повествование о византийских императорах закончено. Нет на свете другой страны, история которой являла бы нам столь же поразительное смешение доблести и предательства, таланта и бездарности, умения и беспомощности, набожности и соглашательства. Причем странная двойственность, заложенная в самой основе византийской цивилизации, более всего проявилась в сфере культуры. Это рассказ об империи, которая одно время включала в свои пределы весь цивилизованный мир Запада, которая на протяжении девяти столетий была средоточием мировой мысли и культуры и более тысячи лет являлась независимым государством. Это история государства, в котором церковь обладала огромной властью, равной власти императора, в эпоху, когда императоры были всемогущими; государства, в котором христианство больше влияла на повседневную жизнь, чем в какой-либо другой христианской стране; государства, в котором императорами становились с помощью предательства, интриг и жестокости. Это история нации, которая не подпадает под упрощенные категории марксистской идеологии, в которой рабовладельческий строй должен сменяться феодальным, а феодальный – капиталистическим и так далее. Византийское государство никогда не было рабовладельческим, хотя рабы там были. Несмотря на то что знатные фамилии начиная с XI века имели огромное влияние, Византийское государство никогда не было по-настоящему феодальным. И разумеется, оно никогда не было ни буржуазным, ни капиталистическим. Оно было империей, и оно было христианским. Именно это сочетание создало тот образ жизни, который больше нигде не повторился в точности. Нет в мире другого государства, чья история являла бы собой такое единство противоположностей, нет другой культуры, которая представляла бы собой такой сплав материального и духовного. Дуализм – его основной принцип, его лейтмотив. Так что для определения Византийского мира Энгельсу пришлось бы прибавить новую категорию к своему списку общественных строев.

Византийский архитектурный стиль представляет собой, пожалуй, самый отточенный и ярко выраженный стиль в Европе. Несомненно, он многим обязан архитектуре языческого Рима, в частности, тем огромным сводчатым зданиям из кирпича, которые так любили римские императоры, размещая в них бани, дворцы или общественные учреждения. Не менее важный вклад внесло в него раннехристианское искусство, развившееся при Константине и его ближайших преемниках. Примером его служат трехнефные базилики, вроде церквей Святой Сабины и Святой Марии Маджиоре в Риме. Столь же существенное влияние оказала на него Ближняя Азия, где с III века строители, особенно в Сирии, занимались экспериментами по усовершенствованию квадратных в плане зданий. Несомненно, многое было почерпнуто и у Персии, с ее совершенно особой системой строительства сводов и необыкновенных куполов, разработанной под покровительством царей династии Сасанидов (222–650). Однако уже во времена Юстиниана слияние отдельных элементов образовало новый стиль, представлявший собой непростую эклектическую смесь. Стиль, созданный по приказу христианской церкви и осуществленный на деле благодаря покровительству византийских императоров, наместников Бога на земле.