Он покосился на инженера, сидевшего к ним лицом и с любопытством слушавшего.
Зимин, перехватив его взгляд, хмыкнул:
— Господин инженер в батальоне с момента его создания, так что при нем можно задавать любые вопросы…
— Мы действительно не поддерживаем никаких контактов с нашими коллегами в других временах? Или есть вещи, о которых новичкам… в общей массе знать не полагается?
— Хорошенького же вы мнения о начальстве… — усмехнулся Зимин. — Мы действительно, дражайший Аркадий Петрович, не поддерживаем решительно никаких отношений с коллегами в других временах, никогда, ни разу не пытались. Ученые считают, что это может привести к некоему перехлестыванию временных линий и последствия будут непредсказуемыми. Судя по тому, что нас ни разу не навещали коллеги из грядущего, эта точка зрения так и осталась без изменения в течение грядущих десятилетий. Куда вы клоните, Аркадий Петрович?
Поручик примолк, набираясь смелости. Решился наконец:
— Я вовсе не предлагаю налаживать отношения… Но если мы просто понаблюдаем за батальоном со стороны, как тогда? Быть может, это ничему не повредит? Или ученые и это запрещают?
— Нет. Об этом просто-напросто ни разу не заходила речь. Так уж сложилось, понемногу превратилось в неписаные правила поведения.
— И никто ни разу не пробовал…
— Ни разу.
— А почему? — тихо, настойчиво продолжал поручик. — Я знаю, как и все, что после февраля семнадцатого батальон перестал существовать, вероятнее всего, скрупулезно выполнив известный приказ. Это все знают… Можно же было хотя бы посмотреть, что там произошло?
— Я же говорю, сложились неписаные правила поведения…
— А нельзя ли их нарушить? В связи с чрезвычайностью ситуации?
— То есть?..
— Понаблюдать за последними минутами батальона, — сказал поручик. — Может быть, мы что-то и поймем? То, что прежде не понимали? Мне только что пришло в голову… Ладно, есть неписаные правила, но ведь они касаются только правильного хода времени, не так ли? Когда эти правила складывались, никто и предвидеть не мог, что грядущее однажды изменится. Не правда ли? Мы, собственно говоря, имеем дело с совершенно другим батальоном. Располагающемся в «неправильном» времени, — он показал на экран, на застывшую панораму начисто уничтоженного Петербурга. — А в данном случае, сдается мне, возможны отступления от правил…
Зимин улыбнулся почти что весело:
— Из вас определенно вышел бы хороший юридический крючкотвор…
— Я совершенно серьезен, господин генерал, — произнес поручик словно бы с некоторым вызовом.
— Я понимаю…
— Тогда?
— Экий вы змий-искуситель, Аркадий Петрович… — уже без улыбки сказал генерал.