— Кажется, сейчас будут взрывать… — едва слышно произнес поручик. — Очень похоже на подрывную команду…
— Точнее говоря, на тех, кто должен отдать последние распоряжения дежурным подрывникам, — сухо поправил Зимин. — Стоп, достаточно! Все, что нужно, мы видели…
С последней фразой его голос дрогнул, сорвался. Ну, конечно же, он не хотел своими глазами наблюдать агонию батальона, как любой здесь. Эти чувства определенно передались инженеру — тот проворно произвел все нужные манипуляции, излишне громко и резко щелкая рычажками, ссутулился в своем кресле.
— Есть тут некоторая неправильность… — врастяжку произнес Зимин. — Тот подполковник, вне всякого сомнения, был там самым старшим, всеми командовал… Но так не должно быть. При создании батальона сразу было четко установлено: командующий батальоном — генеральская должность, начальник штаба — полковничья. Этот офицер маловат чином для того, чтобы заправлять всем — и, тем не менее, мы именно это и наблюдали. Странно…
Поручик неуверенно предположил:
— Но это уже другое время… Государь Николай Александрович мог изменить порядок.
— Очень сомневаюсь, — произнес генерал решительно, с тенью некоторого высокомерия. — Потому что, простите за прямоту, такие вещи наверняка зависели не от государя Николая. Уж не посетуйте на грубое мужицкое словцо, но вы, поручик, изрядно здесь пообтесались. Должны понимать иные нюансы. Вспомните, что не всякий самодержец всероссийский был посвящен в тайны Особой экспедиции, а впоследствии нашего батальона. Тут уже все зависит от Особого комитета, каковой и решает, посвящать ли нового монарха или оставить все в глубочайшей тайне. Из чего вовсе не следует, что в комитете заседают злокозненные заговорщики наподобие масонов — просто-напросто именно такой порядок в свое время установила Екатерина Великая — скорее всего, в силу известной неприязни к цесаревичу… Как бы то ни было, государь Николай Павлович установленный великой бабушкой порядок лишь подтвердил. Я ничего не знаю точно, разумеется, но вы должны быть уже осведомлены, что представлял из себя государь Николай Александрович и до чего он довел Российскую империю. Скажем прямо: у меня есть сильные подозрения считать, что этому самодержцу Особый комитет не только не доверил кое-каких тайн, но и вообще не посвятил в свое существование. Не впервые случается… Откровенно говоря, я опасаюсь, что там обернулось еще хуже…
— То есть?
— Командующий и начальник штаба могли оказаться в Петербурге в тот миг, когда… — Зимин помедлил. — В этом случае, как предписывают не только