Внизу начали долбить соленоидным молотком чешую и разрезать под ней кожу. Море стало волноваться, раскачивая корабль и монстра.
— Это очень опасная работа, — сказал Мюрелл. — Вы видели нашего наборщика Юлия — у него протез. Именно так он потерял ногу.
— Я не осуждаю их за то, что они хотят выжать за воск максимум денег.
Охотники распороли монстра до самого брюха и начали отделять большие ломти жира, они бросали их в сети, которые затем поднимали на борт и опускали в грузовые люки. Я смог понаблюдать эту картину около минуты и объяснить Мюреллу, что происходит. Вскоре появилась первая стая рыб-алебард. Обладая копьепо-добным носом и очень острым гребнем, эта рыба является самым подходящим оружием разделки на Фенрисе. Я направил автомат на лидера и дал по нему секундную очередь и потом сразу еще одну по следующей рыбине. Потом я немного выждал, пока оставшиеся в живых собрались вместе и накинулись на своих мертвых, калеча друг друга, и дал залп, уничтожив большинство из них.
Через пару секунд появились слэшеры, сияя как раскаленная голубая сталь и размахивая когтистыми щупальцами, которые росли у них вокруг шеи. Я навел на них автомат. Они тот час же перестали размахивать своими щупальцами. Слэшеры — умницы, ты их убиваешь и до них сразу это доходит.
Вскоре вода вокруг корабля кишела подобными тварями, я должен был держать их подальше от охотников, работающих теперь по колено в воде, и в то же время не перебить всю команду, которую старался защитить. Мюрелл должен был, несмотря на усиливающийся ветер, удерживать лодку в нужной позиции. Каждый раз, когда я останавливался, чтобы сменить патронташ, следовал очередной натиск этих тварей. Счет за боеприпасы для прикрытия операций по разделке монстра был одной из тех вещей, которые влияли на дороговизну содержания корабля-охотника. Дно океана в тех местах, где разделывали монстров, наверное, было покрыто ковром из гильз.
Наконец охотники закончили разделку. Все спустились вниз и задраили люки. Мы тоже задраили лодку и двинулись за “Явелином”. Последнее, что я видел, были разбросанные в воде останки монстра и кишашие вокруг них слэшеры, алебарды и прочая морская нечисть.
Поставить лодку на стоянку внутри корабля, находясь в воздухе — хитрая работа и при самых благоприятных погодных условиях, а уж при ветре, который был в данный момент, это все равно, что пытаться протянуть иголку через бетономешалку. Мы погрузились вслед за “Явелином” и заняли место на стоянке под водой. Потом мы вынуждены были переждать в лодке, пока корабль поднимется на поверхность, спустит воду со стоянки и загерметизирует ее снова. Когда “Явелин” опустился на семьдесят саженей и лег на дно, мы разгерметизировали лодку и выбрались из нее.