Несмотря на нанесенный полякам тяжелый урон, германское командование было вынуждено признать, что основной замысел плана «Вейсс» – окружить и уничтожить польскую армию западнее Варшавы – не выполняется. Значительные по численности соединения противника выскользнули из клещей и откатывались на восток. 6 сентября главнокомандующий сухопутных сил генерал-полковник Вальтер фон Браухич отдал директиву об увеличении глубины охватывающих фланговых ударов. Перед войсками Вермахта ставилась новая стратегическая цель – обеспечить окружение основных польских сил восточнее Вислы. Через три дня Браухич уточнил задачи. «Войска противника, отходящие за Вислу и Нарев, – говорилось в директиве ОКХ, – должны быть уничтожены двойным охватом восточнее Вислы». Группа армий «Север» получила приказ прорвать оборону на реке Нарев и развивать наступление в направлении Седльце, Брест, обходя Варшаву с востока. Группа армий «Юг», продолжая операцию по уничтожению польских сил между Саном и Вислой, должна была правофланговой 14-й армией нанести удар на Люблин и наступать в северном направлении на соединение с войсками группы армий «Север».
Между тем, выражаясь языком газеты «Правда», нарастал процесс «дезорганизации всей польской государственной машины». Первым в первый же день войны покинул столицу президент Польши 72-летний Игнатий Мосцицкий. 4 сентября началась эвакуация учреждений, на следующий день из Варшавы в Луцк, что на Волыни, вывезли золотой запас, дипломатический корпус и правительство, которое, отдавшись во власть военных, уже ничего не контролировало. Причем в бессмысленное с политической точки зрения двухнедельное путешествие по «безопасным местам» чиновники отправились в полном составе, парализовав тем самым работу всей административной системы и деморализуя население.
Верховный главнокомандующий тоже решил «отступить» на 180 километров. Как отмечает польский автор, взявший огромную власть Рыдз-Смиглы ощущал себя скорее неким вождем нации, чем военным руководителем, непосредственно отвечающим за оборону страны. К сожалению, он не был Пилсудским и «не мог с ним равняться ни моральным авторитетом, ни политическим талантом». Добавим, что полководческими талантами выпускник философского факультета также не блеснул. Вместо того чтобы избрать своей Ставкой штаб наиболее мощной группировки польских войск или, по крайней мере, место, откуда можно было бы реально руководить вооруженными силами, маршал 7 сентября перебрался в Брест. За ним, непонятно из каких соображений, отдельно от правительства и послов последовал министр иностранных дел с важнейшими отделами. Для прикрытия нового командного пункта драгоценного главкома была снята обеспечивавшая воздушное прикрытие столицы авиационная истребительная бригада.