– Да нет, – сказал многомудрый старец. – Ведьму изжарил, как всем то ведомо, малолетний Невзорка...
– Вон что! Значит, и детская слава в общий счет пошла...
– Ты это о чем?
– Потом расскажу, надо все по порядку.
Они выбрели на берег и уселись на камушках.
– Долго я ждал Невзора, – сказал волхв. – Уже про него люди и книгу сложили, а он все ко мне не являлся. Пил, говорят, да гулял! Кто-то его отравить вроде бы пытался... Наконец вчера в обед соизволил пожаловать. Да не один, а с десятком дружинников – как будто не знает, что сторонним людям мое обиталище показывать неможно! Нет, говорит, я теперь полный князь, мне без охраны путешествовать неприлично... Ладно, стерпел я, угостил душегубов, начал его расспрашивать...
– Дедушка, – перебил Жихарь, – а не было ли с ними такого нелюдя в черном плаще – все морду прячет?
– Был! – сказал неклюд. – Он-то меня и сумел превозмочь – я ведь от Невзора и людей его беды не ждал. Приготовиться не успел...
– Говори, говори, – сказал Жихарь. – А потом меня послушаешь.
– Да чего говорить-то? Усадил я его за стол честь по чести, начал расспрашивать, как да чего. Он бекает, мекает, но рассказывает. С виду все вроде бы складно, только как бы с чужих слов... То вдруг про себя начинает говорить «он», то еще что-нибудь... Многого вовсе не помнит, затрудняется... То возьмет и перепутает все на свете... Только хотел я ударить кулаком об стол да гаркнуть, чтобы не темнил, как вдруг этот упырь в черном-то плаще произнес заклятие... Тут на меня Невзоровы заплечники и накинулись. Невзору было нужно золото, а тому упырю такое, о чем я тебе и сказать не могу, – это дела не богатырские, а чернокнижные. Подвесили меня на потолочную балку, стали спрашивать. Каленым железом прижигали, ломом колотили... Ну, перед тем как язык проглотить и задохнуться, я успел-таки пару слов сказать. Одного об стенку расшибло, а тут и вся изба занялась. А дальнейшего не помню.
– Зато я все помню, – сказал Жихарь. – Ну, то есть не все, а что положилось в память, застряло там накрепко. Слушай, дедушка, и верь мне, как поклялся.
И стал рассказывать долго, до самых мелких подробностей, что с ним произошло, когда переехал он на коне Ржавом протоку и двинулся в гору. Ничего не утаил: ни побед своих, ни поражений, ни встреч с добрыми друзьями, ни схваток с врагами. Рассказал и про Гогу с Магогой, и про Безымянного Принца, и про Соломона с Китоврасом, и про адамычей, и про путешествие в страну страшных ментов, и про варкалапа, и про цыгана Мару, и про бабье царство, и про драбаданских колдунов. Если бы случился при Жихаре в тот миг скороспешный писарь (говорят, есть такие на свете), то успел бы он записать книгу о Жихаревых подвигах толстую-претолстую, не чета той, что у княжны Карины на полке пылилась. Потому что было бы в ней и описание обратного пути, на котором приключений и подвигов тоже хватило.