Сомнений нет: она обольщает внука.
На этот раз первой опомнилась Арманда.
— Поздно уже, парень, — бесцеремонно перебила она мальчика. — Тебе пора домой.
Люк умолк на полуслове, всем своим видом выказывая недоумение и разочарование.
— Я… и не подозревал, что уже с-столько времени прошло. — Он продолжал сидеть бесцельно, словно не хотел уходить. — Да, наверно, нужно идти, — наконец вяло произнес он. — Если припозднюсь, м-мама закатит скандал. Или еще что-нибудь. Ты же знаешь, к-какая она.
На протяжении всей встречи Арманда, щадя чувства внука, мудро воздерживалась от излишне резких комментариев в адрес Каро, но сейчас, в ответ на его мягкую критику, коварно усмехнулась.
— Знаю, как не знать. Вот скажи мне, Люк, у тебя никогда не возникает желания побунтовать… хоть чуть-чуть? — Глаза Арманды искрились смехом. — В твоем возрасте полагается бунтовать — носить длинные волосы, слушать рок-музыку, обольщать девушек и так далее. А то ведь, когда тебе стукнет восемьдесят, будешь горько жалеть о жизни, истраченной впустую.
Люк мотнул головой.
— Слишком рискованно, — коротко ответил он. — Лучше уж п-просто жить.
Арманда довольно рассмеялась.
— Значит, до следующей недели? — На этот раз он чмокнул ее в щеку. — В этот же день?
— Думаю, я выберусь. — Она улыбнулась. — Кстати, завтра вечером я буду обмывать ремонт, — вдруг сказала она. — Хочу поблагодарить всех, кто чинил мне крышу. Ты тоже приходи, если хочешь.
Люк замялся в нерешительности.
— Конечно, если Каро будет против… — насмешливо протянула Арманда, задорно глядя на внука своими блестящими глазами.
— Думаю, я смогу найти предлог, — сказал Люк, приосаниваясь под ее поддразнивающим взглядом. — Почему ж не повеселиться?
— Веселье тебе будет обеспечено, — оживилась Арманда. — Весь город придет. Кроме, разумеется, Рейно и его библиолюбов. — Она глянула на него с лукавой усмешкой. — Что, по моим понятиям, большой плюс.
Мальчик прыснул от смеха и тут же виновато потупился.
— Б-библиолюбы, — повторил он. — Ты п-просто к-класс.
— Я всегда класс, — с достоинством отвечала Арманда.
— Попробую что-нибудь придумать.
Перед самым закрытием, когда Арманда допивала свой шоколад, собираясь уходить, неожиданно появился Гийом. На этой неделе он почти не заглядывал в шоколадную. Вид у него помятый, бесцветный, под полями фетровой шляпы прячутся грустные глаза. Педантичный всегда и во всем, он поприветствовал нас с присущей ему сдержанной церемонностью, но я видела, что он чем-то озабочен. Плащ на его ссутуленных плечах висит как на вешалке, будто под ним вообще нет плоти. В мелких чертах, как у обезьяны-капуцина, застыли недоумение и мука. Он пришел без Чарли, но я опять заметила на его запястье собачий поводок. Анук с любопытством воззрилась на Гийома из кухни.