Рис заставил себя улыбнуться:
— Похоже, что да. Но это моя вина, а не ваша.
Он продолжал улыбаться, хотя внутри у него все трепетало, а сердце теснило так сильно, что он едва мог дышать.
— Последние дни я много размышлял и пришел к выводу, что плохо с вами обошелся.
— Что… что ты имеешь в виду? С того момента, как мы появились у тебя, ты был великодушным и заботливым.
— Великодушным и заботливым? Надеюсь, что так. Но есть еще кое-что. То, что я чувствую к вам, но о чем не говорил.
Он опустился на колено возле сына.
— Иди сюда, сынок.
Мальчик нерешительно приблизился.
— Я попросил вас прийти сюда, чтобы сказать: я вас очень люблю. Я не говорил этого раньше, но это так. Я горжусь тобой, Джеред. Ты моя радость и мои надежды на будущее, и я люблю тебя больше жизни.
Мальчик поднял на него взгляд. В его темных глазах светились глубокие чувства. Он дотронулся рукой до щеки Риса:
— Я тоже люблю тебя, папа.
У Риса защемило сердце. Он наклонился и поцеловал сына в лоб, потом встал на ноги.
— И я люблю твою маму. — Рис перевел взгляд на Элизабет. Она стояла у огня. В ее глазах блестели слезы. — Она — мое сердце и моя душа. Я любил ее, когда она была еще девочкой, и люблю сейчас.
Из горла Элизабет вырвался какой-то сдавленный звук.
— Рис…
Она направилась к нему через комнату, и он шагнул ей навстречу, чтобы принять в свои объятия.
— Я люблю тебя, Бет. — Он прижался своей щекой к ее щеке. — Люблю твою силу и решимость, люблю как чудесную мать нашего сына. Я любил тебя, когда ты была девочкой, и люблю женщину, какой ты стала.
Она улыбнулась ему сквозь слезы:
— Мой дорогой Рис, я так тебя люблю!..
И тогда он поцеловал ее.
Таким свободным и счастливым он никогда себя не чувствовал.
За его спиной прозвенел смех. Обернувшись, Рис увидел улыбающегося Джереда. Рис подозвал его, поднял на руки, и они стояли втроем, обнявшись.
Поток света хлынул в его сердце. И внутри расцвела радость. Впервые за все время он ощутил, какой полной стала его жизнь.
— Я люблю тебя, Бет, — сказал он, и на этот раз слова не вызвали у него затруднений. — Я так люблю вас обоих. — Рис улыбнулся. — И не могу дождаться, когда отвезу свою прекрасную семью домой.
Три месяца спустя
Элизабет стояла рядом с тетей Агатой в Брайервуде за домом, на вымощенной кирпичом дорожке, ведущей в конюшню. Рис и Джеред готовили лошадей для утренней верховой прогулки.
— Я знала, что из него выйдет хороший отец, — произнесла хрупкая леди. — Думаю, это же качество сделало его прекрасным командиром для солдат.
— Наверное, вы правы.
Рис действительно был замечательный отец и уважаемый командир. И теперь, как это ни удивительно, он стал отличным помещиком и фермером. Арендаторы боготворили его и усердно работали, чтобы заслужить его похвалу. Теперь предстояло вспахать землю и засеять ее ячменем. Ройял рассчитывал на высокий урожай — для пивоварения, которым он занимался, требовалось много ячменя.