– И вы точно не знаете, что это – бриллиант, изумруд? – спросил Мамонов.
– Не знаю. Об этом мне сказала моя горничная Аксинья, а она, как вы догадываетесь, вряд ли разбирается в драгоценных камнях.
– Вы знаете, где находится эта драгоценность? – продолжал интересоваться он.
– Думаю, что знаю. Если бы не случились эти ужасные события, поручик Зимин помог бы мне отыскать фамильное серебро и драгоценности покойной матушки; может, самое ценное мы бы отвезли с ним в банк, на том все и кончилось...
– Я так понимаю, что Владимир Андреевич тоже имеет в этих розысках некую корысть? – предположил Мамонов.
Я взглянула на Зимина – он мне согласно кивнул.
– Есть у него корысть. Отыскать некий важный документ, который, как подозревают его товарищи, мог остаться в имении, в бумагах моего покойного батюшки.
– Но это вовсе не аксиома, что он найдется, – уточнил Мамонов.
– Помилуйте, какая аксиома. Скорее всего гипотеза. Но обстоятельства сложились так, что мы не можем пренебрегать даже такой малой надеждой.
– Тогда лучший выход – покончить с этим делом немедленно, – сказал Иван Георгиевич, от нетерпения уже приподнимаясь из-за стола.
– Но доесть-то я могу? – поинтересовалась я, удивляясь про себя, что такой воспитанный человек, как наш исправник, может, пусть и ненадолго, выйти из себя, забыв про всяческий этикет.
Зимин и Веллингтон при этом дружно хохотнули.
Я потому не торопилась выйти из-за стола, что в голове моей бродили самые противоречивые мысли. Причем ныне, при солнечном свете, они куда легче вылепливались в образы отчетливые, реальные, чем те – ночные, смутные и непонятные.
Я украдкой оглядывала сидящих за столом мужчин. Джим аккуратно ел блин, макая его в густую сметану. Зимин нехотя помешивал ложечкой чай. Явно смущенный Мамонов перебирал пальцами лежавшую подле тарелки салфетку.
Зимин никакого нетерпения не выказывал – выглядел спокойным. Джим вовсе казался равнодушным, как если бы его происходящее нисколько не волновало. Что же тогда так заторопился Мамонов? Неужели он думает, что случившиеся в имении убийства и покушения впрямую связаны с тем, что мы сейчас собирались откопать?
Наконец я встала из-за стола, и мужчины тоже с явным облегчением последовали моему примеру.
Как нельзя кстати появился Исидор, и я приказала ему выделить двух крепких парней, чтобы помогли нам откапывать зарытые вещи.
Заслышав наши голоса, из кухни выглянула Аксинья с намерением последовать за нами следом.
– Помоги пока Егоровне, – сказала я. – Займитесь с ней хотя бы вестибюлем – там по-прежнему ни стула, ни кресла.