Зайдя в комнату, Скарлетт без преамбул заявила:
— Дети, поиграйте где-нибудь еще. Нам с папой надо поговорить.
Уэйд и Элла послушались, но Бонни вскарабкалась на колени к отцу, засунула большой палец в ротик и стала пристально рассматривать маму широко открытыми голубыми глазками.
— Бонни следует остаться, дорогая женушка. В один прекрасный день она выйдет замуж. Наблюдая наше полное неприязни выяснение отношений, Бонни узнает, что ее ждет в будущем.
— Безусловно, муженек. Бонни следует научиться всему, в том числе получить знания и о замужестве. Посещала ли уже наша дочь небезызвестное заведение «Красная Шапочка»?
Ретт усмехнулся.
— А у тебя еще есть порох в пороховнице, и ты не колеблясь используешь его для ведения огня. Скарлетт, говорил ли я тебе недавно, как восхищаюсь тобой?
Выражение ее лица смягчилось.
— Разве? Нет…
— Моя дорогая, я восхищаюсь твоим беспредельным эгоизмом.
— Благодарю, муженек, — ответила Скарлетт, — ты очень откровенен.
Ретт вздохнул.
— Бонни, боюсь, твоя мама права, ты еще слишком мала для семьи твоих родителей. Даже не знаю, когда ты дорастешь достаточно. Не уверен, достаточно ли я сам дорос…
Бонни соскочила с его колен и вприпрыжку убежала из комнаты. Глазами, полными любви, Ретт смотрел ей вслед.
Скарлетт ощутила вспышку ревности, а затем замешательство. Неужели она может ревновать к собственному ребенку?
— Итак, ты уходишь праздновать поглощение железной дороги Джорджии Пенсильванской железной дорогой.
Может, стоило бы отметить такое событие балом-маскарадом? Или маски у бандитов больше не в моде?
— Кто бы говорил! Разве Руфус Буллок не был твоим другом?
Ретт пожал плечами.
— Я временами вел с Руфусом дела, и только.
— А теперь, когда капитан Батлер превратился во вполне респектабельного джентльмена, старые друзья не в счет?
Он сложил газету.
— Проповедь о верности от мисс Скарлетт?.. Прошу, продолжай.
Скарлетт покраснела. И почему только она вышла замуж за этого ненавистного человека?
Ретт похлопал газетой о колено.
— Советую поторопиться, дорогая. Стоит промедлить и у нас будет новый губернатор. Могущественные друзья Руфуса один за другим покидают корабль, контроль над законодательным собранием он уже потерял. Его жена увезла детей на Север, чтобы не подвергать их оскорблениям на улицах города, которым правит отец. Единственным другом Руфуса остался Эдгар Пурьер. Бедняга Руфус…
Ретт раздвинул тяжелые портьеры и смотрел вслед экипажу жены, пока тот не повернул на Пичтри-стрит.
Присси сообщила, что поведет детей поиграть к Уилксам; Ретт только махнул ей рукой. Дом — построенный для нее — был так велик, что он даже не слышал, как дети ушли. Несчастный этот день казался насмешкой над обещаниями весны. Светло-желтая форзиция поникла под тяжестью дождевых капель, а сирень будто посинела от холода.