Близость смерти пробудила в ней жажду жизни. Сегодня она слышала, как плачет Кэрол, как повторяет все то, о чем думала Бейли после смерти — больше ей никогда не обнять мужа, не засмеяться вместе с ним.
Бейли хотелось возразить, что у нее по крайней мере есть друзья, которые будут скорбеть вместе с ней. После смерти Джимми ей такой роскоши не досталось. Вместо этого весь мир заклеймил ее как преступницу, которую даже муж лишил наследства.
Мэтт ответил на поцелуй и сразу отстранился, заглядывая ей в глаза.
— Я так просто не сдаюсь, — покачал головой он. — Предпочитаю играть наверняка.
Бейли ответила ему пристальным взглядом.
— Мне уже никуда не деться.
Мэтт улыбнулся, подхватил ее на руки и отнес в спальню, где уложил на кровать. А сам сделал шаг к двери, и Бейли схватила его за руку.
— Куда же… — начала она.
— Затем, что нам пригодится, — многозначительно объяснил он, не скрывая, что едва сдерживает вожделение.
Бейли не отпустила его. Она ничего не говорила, но взглядом упрашивала его не уходить.
— Ты уверена? — внезапно охрипшим голосом спросил Мэтт.
— Да, — шепнула она.
Он улыбнулся ей, а Бейли показалось, что в его глазах блеснули слезы.
В следующий миг он уже был рядом. Распаленные неделями ожидания, они кинулись в объятия друг друга, одежда полетела на пол. Обоих охватила радость, они торопились вытеснить события последних страшных часов.
Бейли больше не хотела вспоминать бесконечные недели одиночества. Оказалось, она ни в чем не нуждается так, как в прикосновениях горячего сильного тела.
— Какой ты красивый… — прошептала она, увидев его раздетым и осторожно прикасаясь губами к коже.
— Правда? — спросил он. — А я думал, тебе не нравится — после тот как показал тебе тот фокус с обливанием водой.
Бейли только рассмеялась низким, гортанным смехом, водя ладонями и губами по его телу, чувствуя упругость мышц, его бедра между своими ногами, тяжесть его тела — восхитительного мужского тела, придавившего ее к постели.
— Я люблю тебя — ты ведь это знаешь? — прошептал Мэтт ей на ухо и втянул в рот мочку.
Бейли смогла только кивнуть: едва он вошел в нее, все мысли улетучились. Она превратилась в сгусток желания, вернулась к тому, с чего начиналась жизнь.
Мэтт вонзался в нее, пока голова Бейли не начала биться об изголовье кровати, а потом съехала набок, свесилась с края. Чтобы не упасть, она уперлась руками в стену, а Мэтт не унимался.
Когда наконец он кончил, Бейли протяжно вскрикнула, и ее тело так обмякло, что, если бы Мэтт не подхватил ее, она соскользнула бы с кровати, ударившись головой о твердые доски пола.