— А ну, пустите нас, а то порублю!
— Вали их, Сидор, колдуновых помощников!
— Чё с ними пихаться? В сабли их!
Но больше всего Аркадия встревожила одежда казаков. Они все были в жутком тряпье, но на лошадях и с оружием. Значит, считали себя вышедшими в боевой поход, какового, вроде бы, никто в эти месяцы затевать не собирался.
"Не против меня ли эти козлы поход затеяли? Ох, чую, что-то здесь нечисто".
— Юрка, Мишка, скачите срочно к Осипу Петрову и Татарину, скажите, на мой двор лихие люди явились, резня может случиться. Быстро!
Ребята взяли с места в галоп, а попаданец сосредоточился на происходящем в собственном дворе. Заметив там высверк выхваченного из ножен клинка, он бахнул в забор из пистоля и заорал, засовывая разряженное оружие в приседельную кобуру.
— Молчать! — и уже тихонько, своим: — Следуйте за мной, приготовьтесь к бою, но первыми не стреляйте!
Аркадий въехал во двор, на ходу вынимая из подплечной кобуры ТТ и досылая в ствол патрон. За ним следом въехали и сопровождающие, с ружьями или пистолями в руках.
— Вы, козлы драные, совсем одурели?! Кто вам позволил здесь бесчинствовать?! На виселицу захотели?!
— Да как ты смеешь нас, заслуженных казаков и атаманов, козлами драными обзывать?!
— Откуда мне знать, что вы порядочные казаки? Судя по виду и поведению — разбойничья ватага. Порядочные люди на чужие дворы, размахивая саблями, не врываются. Прежде чем в дом зайти, хозяев спрашивают.
— Так мы ж по делу к тебе приехали, с просьбишкой.
— И чтоб я добрее к вам был и просьбишку уважил, на моих людей с оружьем полезли?
Отвечавший за всех немолодой казак смущенно забормотал, что, мол, погорячились, детишек побыстрее в тепло хотели пристроить, а слуги их не пропустили… На что от входа в дом внимательно вслушивавшийся охранник Василий возмущённо заорал:
— Да они всей гурьбой, не спросясь, с угрозами и лаем сюда кинулись!
Приехавшие смотрели исподлобья, зло, но оспаривать эти слова не стали. Аркадий стал выяснять, уже без крика и оскорблений, причины наезда. Выяснилось, что прибыли два собрата по несчастью, атаманы с верховьев Дона, с похожими бедами — больными детьми.
— Прошу отцов взять детей на руки и пройти со мной в дом. Остальные здесь подождут, я вас в гости не приглашал!
"Чем больше мы проговорим, тем меньше шансов на перерастание ситуации в бойню. Скоро и атаманы со свитой подойдут, у них на глазах не побалуешь".
Беда пришла в семьи двух атаманов верховских городков. У одного, Сидора Глоткина, первенец оказался скорбен разумом, несмотря на возраст в пять лет, мальчик не говорил, пускал слюни и пачкал одежду. У другого, Романа Улёткина, единственный ребёнок не то что ходить, сидеть не мог научиться. Лежал, большей частью, и молчал, если и открывал рот сам, то для плача. Даже есть без посторонней помощи не мог.