22
«Центр.
Завтра вылетаю в Загреб. Ситуация в Югославии становится ключевой для дальнейшего развития событий. Обеспечьте связь по обычному методу.
Максим».
23
Перед началом операции Гейдрих решил все же поговорить с Максом. Нельзя сказать, что Гейдрих не доверял Шелленбергу, но, будучи лично ответственным перед Риббентропом, он не хотел рисковать. Пригласив для беседы Макса, Гейдрих мучительно долго буравил красивое и сильное лицо штандартенфюрера своими маленькими раскосыми голубыми глазами, а потом неожиданно спросил:
– Скажите откровенно: самая первая, детская мечта о будущем рисовалась вам в образе офицера разведки или все-таки тянуло в дипломатию?
Зная, что РСХА – не то место, где надо развешивать слюни по веткам, а Гейдрих не тот человек, который просто так задает отвлеченные вопросы, Макс ответил так, как, ему казалось, следовало ответить этому холодному и властному человеку.
– Будущее рисовалось мне, группенфюрер, в солдатском служении идеям Адольфа Гитлера.
Гейдрих внимательно посмотрел на Макса:
– В дни вашего детства идей Адольфа Гитлера как таковых не существовало. В дни вашего детства Адольф Шикльгрубер учился рисованию в Вене и зарабатывал себе на хлеб, нанимаясь чернорабочим на строительство банковских зданий. Я ждал вашего конкретного ответа, потому что думал подсказать кое-какие детали операции, но поскольку, как выясняется, вас интересует служение чистой идее, я не вправе давать конкретные советы. Ограничусь просьбой: думайте о кадрах, о славянских кадрах. Думайте о том, чтобы циклопы убивали циклопов. Ищите людей, которые хоть как-то соответствуют по уровню интеллекта нам с вами, арийцам. Вот, собственно, и все. Я вас не шокировал? Ваш ученый слух не коробит моя манера выражать мысль, не заворачивая ее в цветную бумажку, как на рождественских распродажах?
– Меня восхищает ваше умение честно говорить о главном, – ответил Макс, испытывая в душе тяжелое, гнетущее беспокойство.
24
В этот же день Гесс вызвал в партийную канцелярию Риббентропа.
– Как продвигается ваша работа, Иоахим? – обратился Гесс к министру.
– Неплохо коллега, неплохо. Гейдрих, по-видимому, готов рыть землю.
– Отлично. Я прочту вам проект корреспонденций, которые будет публиковать Геббельс, а вы внесите коррективы, если мои сотрудники ошиблись в мелочах: «Из Граца сообщают, что сюда прибывают поезда с немецкими беженцами из Югославии. При отправлении поездов сербы кричали: „Уезжайте, германские свиньи!“
– «Немецкие колбасники», – сразу же поправил Риббентроп, – славяне называют нас «колбасниками».