– Я этого не допущу.
– Попробуйте.
Алексей с огромным удовольствием хлопнул дверью. Управляющий остался в своем люксе. В холле же народ при появлении Алексея многозначительно затих. Судя по обстановке, сотрудники фирмы что-то оживленно обсуждали, но не хотели, чтобы он принял в этом участие. Леонидов не стал настаивать, сел на диван и попросил себе стакан чаю. Женщины, суетившиеся у стола, вызвались его обслужить. Ольга Минаева лично, своими прелестными ручками заварила чай. Барышев принес стакан обессилевшему другу, сел рядом и стал намазывать икру на черствый кусок хлеба.
– Ну что, убедился?
– В чем?
– В том, что это Валера?
– Что ж ты так переживаешь, Серега? Тебе-то не все равно?
– Аньке там работать. Иванов ее сожрет, если придется собственную жену уволить, а мою взять.
– Ты же хороший парень, а такой корыстный, как оказалось.
– А то! Ветряные мельницы я давно уже победил. С тех пор, как у меня появилась жена, я, Леша, очень изменился. По мне, так лучше бы она совсем не работала, но если рвется, так моя обязанность позаботиться о том, чтобы с этой проклятой работы она приходила в состоянии нормально реагировать на меня и мои потребности. А не орать и не бить посуду.
– И ты готов любыми способами убрать Иванова?
– Я готов воспользоваться тем, что случилось. Такой случай может больше и не представиться. Неужели ты сам еще не понял, какая это скотина?
– Понял еще раньше тебя. Только мы не имеем права лишить человека шанса. А если он не убивал?
– А может, ты вспомнишь, что он никому шансов не давал? Я уже был свидетелем истерики любимой женщины. Больше не хочу.
– Ничего личного? – усмехнулся Алексей.
– Что?
– Против управляющего ты ничего не имеешь. Но жена должна работать в хорошем и дружном коллективе.
– Именно, – кивнул Серега.
– Извини, но я помочь тебе не могу. Что-то мне подсказывает, что Иванов Пашу не убивал. Я его, конечно, припугнул, но… Дело, Сережа, закрыто. Уголовное дело. Дальше уже дело совести.
– У него нет совести, – тихо сказал Барышев.
– Что тут поделаешь?
– Я так понимаю, что ты ничего не будешь делать?
– Слушай, отстань. Ты весь день меня дергаешь: Леха туда, Леха сюда, Леха на лыжню, Леха в бассейн, Леха фас Иванова. Может, без моего участия что-нибудь предпримешь?
– Ладно. Понял вас, капитан. Разрешите идти?
– Да сделай одолжение: исчезни.
– Есть!
Барышев вскочил с дивана. Лицо у него было злое. Алексей пил чай и чувствовал во рту горечь. Люди есть люди. И ничего здесь не изменишь. Ну что ему нажаловаться Серебряковой? Кстати, Ирина Сергеевна здесь, вышла, наконец. Выглядит неплохо, только очень уж бледна. Кивнула ему приветственно, а во взгляде немой вопрос: ну и как? Ваша фирма, вы и решайте.