Изменение держалось недолго, через некоторое время организм снова восстанавливал мой прежний облик. Волосы я сбрил на пятый день и теперь, как в молодости, щеголял каштановой гривой. Эта грива стала катализатором крайне неприятной истории. Точно такие волосы были у Фреха, сына старосты соседнего села. Ростом и телосложением мы были похожи. За два месяца я здорово отъелся, и перестал напоминать ходячий скелет. Заносчивость сына старосты, его любовь к глупым шуткам, подвигла меня на еще более глупую месть. Я продал кинжал, носить который не имел права, добавил трофейные деньги и купил штаны и рубаху, похожие на те, что носил Фрех. Мысль об ответной «шутке» посетила меня за пару дней до деревенского праздника. У Фреха была невеста, дочь священника. Сам Фрех не горел желанием жениться, а вот невеста, явно, торопилась выйти замуж, по местным меркам она слишком засиделась в девках. Я решил вечером, в конце праздника, когда темно и публика пьяна, изобразить из себя Фреха, и своим неприличным поведением ускорить свадьбу. Конечно, в мои планы не входил ни секс с чужой невестой, ни громкий скандал с расстройством свадьбы. Мне казалось, что семнадцатилетняя Зюс, имеющая взрослый, сложившийся характер, не даст Фреху возможности слоняться без дела по округе. Целый день я «делал» своё лицо похожим на лицо Фреха. Результат оказался превосходным, но голос мой остался прежним. Следовало поменьше говорить, притворяясь совсем пьяным. Дождавшись, когда Фрех отправится вылить из себя переработанное организмом пиво, я тихонько прокрался за ним и усыпил. Хотя такой сон, скорее, напоминал потерю сознания. Оттащил Фреха на конюшню и укрыл попоной, ночи становились слишком холодные, осень на дворе. Затем я, пошатываясь, вернулся к длинному столу, только не к дружкам Фреха, а к Зюс, чем невероятно её обрадовал. Лицо Зюс выражало скуку, но эмоции я читал легко. Иногда мне казалось, что я смогу читать даже мысли, стоит мне чуть сильнее сосредоточиться. Сердце у Зюс забилось с пугающей частотой. Я придвинулся вплотную и пьяно облапил «невесту». Соседки Зюс по столу прекратили болтовню и впились в меня глазами. Бестолково обслюнявив Зюс лицо, я чуть не свалил её с лавки. Такое продолжение ей явно не понравилось, но внешне Зюс ничем это не проявила. Зазвучала музыка, и я утащил невесту танцевать. Полностью опозорившись на этом поприще, я, на глазах у всех, уволок невесту к конюшне. На этот раз Зюс оказала мне решительное сопротивление. Поднимать крик она не хотела, а физически я был гораздо сильнее. На конюшне я усадил её на мягкое сено и нежно поцеловал. Постепенно Зюс успокоилась, возможно, смирилась с добрачной потерей невинности. Целовал я её, чтобы не выдать себя голосом. Так продолжалось минут тридцать, что устраивало нас обоих, я тянул время, она получала надежду на пристойное завершение вечера. В одной из редких пауз Зюс отстранилась, внимательно посмотрела на меня и спросила.