— Всё никак не расстанешься с худосочной кикиморой, — специально для Штольц на имперском процедила она.
— Здравствуй, любимая, — как можно более нежно проворковал я.
— Ты такой же, как все. Я ухожу к маме.
— Это опасно.
— Очень опасно. Для тех, кто посмеет доставить мне малейшую неприятность.
— Возьми мой амулет. У него запас силы на порядок больше твоего. Она сама сняла с меня амулет и жарко, демонстративно, поцеловала.
— Я готова, — Алёна подняла дорожную сумку.
— Ну, давай, перемещай. Я сама не умею! Не забудь навещать меня. Каждый день!
Только тут до меня дошла хитрость Алёны. Но делать было нечего, и я переместил её на Землю. К маме.
— Я знала, что ты маг. Да и твоя подружка — великая магиня. Ей, наверно, лет триста, — не упустила своей возможности Штольц.
— Давай, поговорим о тебе. Ближние родственники уехали в деревню, но, наверняка, у тебя здесь есть дальние, столица большая.
— Двоюродный дядя матери, старый зануда, живет в унылом доме в старинной части города. Даже мать не любила к нему наведываться без особого повода. Троица кузенов, но они сейчас в действующих войсках. К тому же они неженаты, гостить у них одинокой девице неприлично. Троюродный брат служит в гвардии, он женат, но у него квартира в императорском замке, охрана августейшей особы должна соблюдать особые правила, во избежание … Мне не позволят там гостить. Навестить — пожалуйста, но не жить два месяца. Есть еще двоюродная сестра матери, она двадцать лет как вдова, имеет маленькую квартиру, всего три комнаты. Её стеснять мне будет неудобно. Бедна, как церковная мышь, живет на военную пенсию мужа.
— Я дам тебе денег. В долг. Поживешь у двоюродной тети. Это лучший вариант.
— Это наказание? За что? Я пристально посмотрел на девицу. Её решительность быстро исчезла, она потупила глаза, на вид, стала скромная и застенчивая, еще немного, и я её пожалею.
* * *
Двоюродная тетя девицы Штольц, Катерина, моложавая женщина, на вид лет тридцати пяти, явно, обрадовалась родственнице, хотя узнала не сразу. Чистенькие светлые комнаты были почти лишены мебели, но огромные окна говорили о былом богатстве. Чудесный вид из окна на городской парк, крохотный, но чистый, придавал нашему чаепитию необъяснимый шарм. У Катерины сохранился гномский чай, довоенной поставки, несмотря на срок, не потерявший аромата. Я «притащил» корзинку пирожков из поместья барона Кляйна, чем заслужил понимающий взгляд девицы и благодарственный тети.
— Впервые слышу о бароне, собирающем рецепты пирожков, — усмехнулась Катерина.
— Это его собственный рецепт, — еще больше огорошил я тетю.