Уборка в доме Набокова (Дэниелс) - страница 136

— Тебе бы собрать свежих фактов, — сказал он наконец. — Когда ты в последний раз целовалась?

— Неделю назад. — Неужели он успел забыть? — С тобой.

— Это больше напоминало стрельбу из машины на полном ходу. — Он забрал у меня поднос и поставил на стол.

— Ты…

— Я знаю, ты мне говорила. Я идиот. — Он налил два стакана лимонаду. — Сама делала?

— Да.

— Сядь, пожалуйста. — Я села. Он отхлебнул. — Отличный лимонад. — Я таращилась на него. Он был совершенно в своей тарелке, а я внутренне напряглась, как металлическая вешалка. — Зачем торопить приятные события, верно?

Он посмотрел сквозь большое окно во всю стену во двор, спросил про растущий там боярышник. Я понятия не имела, что это боярышник, и тем более не могла себе представить, как он понял, что это боярышник, — ведь на этом боярышнике не было ни листика. Грег заговорил про разные породы дерева. Он недавно разжился стволом европейской ивы с частного кладбища попечителей Вайнделла — ее завалило ветром во время метели.

— В канун Нового года я распилил ее на куски. Этим и занимался, когда ты приехала. Теперь ее нужно выдержать лет десять.

— А потом? — Я хлебнула лимонаду. Он был отменно хорош. Я деревянной ложкой вдавливала тонко нарезанный лимон в кучку сахара, а когда получился сироп, добавила воды и льда. Кислинка с идеальной точностью уравновешивала сладость. Делать лимонад меня научила бабушка, а ее когда-то учила ее кухарка.

— Сделаю большой обеденный стол или несколько письменных. — Он допил лимонад. — Прямо не успеваю делать конторки, за которыми можно писать стоя. Пришлось утроить цену. — Он поставил стакан на стол. — Так ты нашла рукопись в этом доме?

Я показала ему комнату Дарси. Грег провел большим пальцем по деревянным ящикам комода.

— Ладная работа, — заметил он.

Остановился на пороге моей спальни, заглянул туда, но не вошел. Я отступила в нерешительности и поскорее повела его смотреть Сэмово собрание поваренных книг — он выразил восхищение.

Я неловко остановилась у входной двери, плохо понимая, что делать дальше. Грег наклонился ко мне и дотронулся пальцем до моей нижней губы, потом чиркнул губами по моим. Губы были что надо, солоноватые и гладкие. Глаза у меня закрылись, как у опрокинутой на спину куклы. Я растворилась — как бы слюняво ни звучало это выражение. Ощутила жар внизу живота и всю эту шаблонную дребедень.

Я забыла, как целуются. Можно ли забыть, как целуются? Какой это бред — жить и не помнить, как целуются.

Я стояла с закрытыми глазами и открытым ртом, Грег тихо произнес что-то — что именно, я не расслышала. Открыла глаза — он смотрел на меня. Черт, какой же красавец, и глаза добрые, да и умные к тому же.