Я не обернулась.
— Не мог бы ты купить книгу? — спросила я.
Грег немного поразглядывал витрину со мной вместе, а потом вошел в магазин. Пока его не было, вокруг распространился неуместный, не ко времени года, запах зеленых грецких орехов. Через стекло я видела, как он взял книгу из стопки возле кассы. Видела, как он вытащил из заднего кармана бумажник, достал несколько купюр. Эта процедура полностью меня заворожила. Покупают роман Набокова, здесь, в Онкведо, где он жил.
Грег вышел, под мышкой — бумажный пакет. Указал пальцем на мою фотографию в «Светоче».
— Отличная фотка, — сказал он.
Пока мы дожидались, когда в ресторане освободится столик, я рассказала Грегу, как держала в руках первый экземпляр книги. Он слушал так, будто ему действительно было интересно. Он так хорошо все понимал. С ним рядом мне было до глупости легко и уютно. Я мысленно сосчитала, сколько раз мы виделись. Четыре или семь, если брать в расчет и случайные встречи.
Когда мы сделали заказ, я извинилась, ушла в туалет и позвонила оттуда Марджи.
— Это Барб. По каким признакам можно определить, что ты готова лечь с человеком в постель?
— Ты где?
— В «Гриль-хаусе», в туалете.
— Класс. — Я услышала, как Марджи распечатала пачку сигарет. — Речь о ком, о Греге Холдере?
— Да. — На том конце чиркнула спичка. — Только не говори: это то же, что езда на велосипеде, — потому что я не умею ездить на велосипеде.
В дверь постучали.
Марджи выдохнула:
— А что тело говорит? Оно готово?
Я подумала:
— Да.
— Тогда, рыбка моя, все в порядке. Телу нужно доверять, оно куда умнее тебя.
— Спасибо, Марджи.
Я нажала на кнопку разъединения. Дама, дожидавшаяся снаружи, бросила на меня злобный взгляд.
Я не помню, что заказала и что ела, помню лишь, что мы много говорили и смеялись, а к концу вечера большая часть еды осталась у меня на тарелке.
Мы вышли из ресторана, и Грег спросил, не приглашу ли я его в гости.
Я кивнула.
А потом, когда мы лежали в постели, Грег сказал:
— Без одежды ты очень красивая.
Я попыталась пошутить по поводу своей неказистой одежды, но Грег остановил меня:
— Не надо шуток, не сейчас. — Он погладил меня по лицу, совсем мягко, как птичку. — Чувствуешь себя поувереннее, да? — Он вгляделся в меня сквозь густой полумрак. — Вот и умничка.
Я удивилась — как он это понял. Я так давно не чувствовала себя уверенно. Я положила ладони на его крепкую спину — кожа казалась пористой, словно его внутренний жар и мой внутренний жар были, по сути, одним общим пламенем.
Прикосновения его были восхитительны — сильные руки, изумительный рот, — но потом мы оказались в точке, где мне захотелось остановиться. Тело просило продолжать, разум твердил: продолжишь — окажешься к нему прикованной. Он по-прежнему оставался… нет, не чужим, но