Мой день рождения — а Грег мне так и не позвонил. Праздновать день рождения с новым кавалером — плохая мысль, уговаривала я себя, даже если у вас уже была «близость». (Моя лексика для именования этих вещей даже мне самой казалась устаревшей. Как это называют люди средних лет, не «перепихом» же?) Куда более вероятным мне казалось предположение, что он просто не хочет больше меня видеть. Может, в этом и состоит суть ухаживания в зрелом возрасте: ты уже выросла, ты взрослая и сформировавшаяся, и в тебе нет никакой неопределенности, никакого потенциала. И твой спутник может запросто сказать себе: а вот этого мне, спасибо, не надо. А может, он просто занят, или его убило молнией. Или вообще никакой он не славный парень.
Я хотела его видеть. Еще сильнее я хотела почувствовать его запах. Да, знаю, очень приземленное желание. Я позвонила Марджи и рассказала, что было у нас с Грегом. Но не добавила, что у меня день рождения.
— Так позвони ему сама, — предложила Марджи. — Ты что, решила всю жизнь превратить в спектакль одного актера?
Я бросила трубку.
Сорок лет. Я никому не сказала, что у меня день рождения. Говорить рискованно, кто-нибудь может купить мне торт, а я терпеть не могу покупные торты. Когда я была маленькой, мама всегда покупала мне на день рождения квадратные многослойные торты — те, что подают замороженными. Саму ее промерзший жирный крем, уложенный в несколько слоев, никогда не прельщал. Гости уносили домой пакеты с несведенными кусками. К завтраку на следующий день торта никогда не оставалось.
А я бы не отказалась от куска торта на завтрак, хотя кусок поджаренного хлеба с вареньем тоже сойдет. Или два куска — если под вареньем слой подтаявшего масла. Что же, можно повздыхать, что мне уже сорок и молодость прошла. Нужно было побольше заниматься любовью, пока предлагали, — теперь ведь могут больше и не предложить.
Я сказала себе: способность терпеливо ждать награды — один из признаков зрелости. Я как-нибудь переживу без домашнего торта. И без секса переживу. Не дождусь ни того ни другого — и ладно. И плевать, что никто не поет мне песенки и не протягивает нарядных сверточков — ведь их надо разворачивать и делать вид, что содержимое тебе нравится.
Я бы вот не отказалась получить в подарок конторку, и есть один столяр, который прекрасно их делает. Я сказала себе: у меня неплохо получается жить в одиночестве. Знала, что это неправда. У меня неплохо получалось руководить домом свиданий.
Дама, рывшаяся в сумке, прервала свое занятие и протянула чашку за новой порцией чая. Сумка была «Прада», правда поддельная, — Дарси бы такая очень понравилась: черная и асимметричная. Пока я наливала чай, Дама с Сумкой бессознательно улыбнулась мне, как официантке. Да я и была официанткой. А еще я была хранителем статистических таблиц и случайно знала, что эта дама, когда не наводит порядок в своих вещах, любит проделывать довольно грязные штучки.