— Ффуф, — пропыхтела Марджи, доделывая последний жим в подходе. Села, промокнула взмокшее лицо сложенным полотенцем.
— Говорите сначала вы, — велела она. — Я потом отвечу.
Я рассказала про поездку в Нью-Йорк и про этих придурков с их телегеничностью. Марджи теперь разводила в стороны гантели. Они мелькали у меня перед носом, приходилось уклоняться.
Я попыталась рассказать, как закрылась «Сеси-селя» и как выглядит идеальный круассан.
— Только не надо про еду, — пропыхтела она.
Я решила исподволь ее расспросить:
— Чем женщины в Онкведо занимаются целый день? Не те, кто работает, а другие: что они делают, пока дети в школе? Занимаются уборкой от звонка до звонка?
Марджи фыркнула — то ли в подтверждение, то ли от усердия. Отложила гантели.
— Некоторые — да, — ответила она. — У кого крыша совсем поехала — занимаются уборкой.
— А остальные что, готовят?
— В наши дни никто не готовит.
— Ходят по магазинам? Тут ведь нечего покупать.
Марджи закрепляла утяжелители на лодыжках.
Фыркнула еще раз:
— Любовные романы они покупают тоннами. — Размеренно дыша, она считала повторы: — Хобби, волонтерство, педикюр. — Голос ее чуть не прерывался от усилия.
Совсем тоскливая картина.
— Двадцать один, двадцать два… — Она отложила гантели.
Я поинтересовалась, прочла ли она написанный мною фрагмент. Тем, кто замужем за почтальонами, везет — они получают почту раньше других.
— На Набокова не тянет, — пропыхтела она, — но не без изюминки.
Мне казалось, агентам положено употреблять самые современные выражения, а это что-то из глубокой древности.
В полном молчании она закончила упражнение — по моим догадкам, на проработку ягодичных мышц. Отцепила утяжелители и выдавила в рот немного розового «Кристаллайта» из бутылочки.
— Нужно придумать, как мы назовем нашего автора. Мне кажется, нужно что-нибудь броское, но не слишком правдоподобное: например — Лукас Шейд.
Меня это устраивало. Я посмотрела на свою подругу Марджи, потную и великолепную: она знает, как поступить в любой ситуации.
Марджи развернула серое полотенце и смахнула пот с век.
— Я собираюсь заслать «Малыша Рута» парочке редакторов, поглядим, что они скажут. — Теперь она говорила со мной сквозь дверь душевой кабины. — Правда, ответа придется ждать долго. — Перекрывая шум воды, она громко добавила: — Вы бы написали что-нибудь еще, например любовный роман.
— Не могу, — сказала я. — Разучилась.
Марджи вышла из душевой, завернутая в полотенце, из другого полотенца она соорудила тюрбан на голове: прямо хоть сейчас на рекламный плакат «Чистота — залог здоровья».