Тербер расстегнула куртку и сунула руку во внутренний карман. Тускло блеснул пистолет.
– Вот, пожалуйста, – она протянула мне визитку с именем и многочисленными номерами телефонов. – Пусть ваш приятель позвонит как можно быстрее. Это в ваших интересах, равно как и в его.
– Понимаю… Передам, как только объявится.
– Непременно, – протянул Фрэнк, – непременно скажите.
По непроницаемому лицу Тербер мелькнуло подобие улыбки.
– Это «глок». С керамическими пулями. – Она похлопала по пистолету. Только теперь я сообразила, что последнюю минуту пялюсь на оружие. – Калибр девять миллиметров. Наверняка у ваших копов вы таких не видели, да?
– Они там вообще оружие при себе не носят, – встрял Фрэнк.
– Господи! – Узкие глаза Тербер округлились, словно я приехала из страны, где цивилизация только-только изобрела колесо. – Неужели правда? – Впервые в ее голосе слышалось настоящее чувство.
– Да, мэм, – вырвалось у меня.
По лицу Тербер снова скользнула мимолетная улыбка. Никто не пугал меня так, как эта женщина. И дело вовсе не в пистолете. Дело в этой странной улыбке.
Прежде, чем я убралась восвояси, пришлось еще несколько раз повторить свой рассказ. В Британии мне доводилось подвергаться допросу, но тамошняя процедура не имеет ничего общего с Тербер и Фрэнком. Возможно, все дело в том, что допрашивают здесь прямо в общем зале переполненного полицейского участка – вокруг снуют люди, гудят компьютеры, трещат допотопные принтеры. А потому наша беседа выглядела почти неофициальной. Когда один особенно шумный подозреваемый начал орать во все горло, мы обменялись взглядами, означавшими «достал», и, словно заговорщики, сели теснее – чтобы слышать друг друга. В Англии мы, скорее всего, сидели бы в маленькой комнатке для допросов, над головой светила бы одинокая яркая лампа, а на пластиковом столе лежал магнитофон, фиксируя косноязычное бормотание подозреваемых.
Но самое главное заключалось в том, что Тербер и Фрэнк превосходно знали свою работу. Мне никогда не приходилось так за собой следить. Может, я насмотрелась полицейских сериалов, но у меня возникло чувство, будто эта парочка действительно все знает наперед. Они выглядели больше уставшими от жизни, чем А. Э. Хаусман[28] в плохой день. Или, если брать современные аналогии, то они напоминали мизантропических «Портисхэд», вышедшим на подмену жизнерадостным панкам из «Джой Дивижн».
Полицейский участок буквально кишел людьми. Многие осторожно несли в руках пластмассовые стаканчики с ржавым кипятком. По части кофе у американцев очень странные вкусы. Они пьют либо разведенную в воде ржавчину, постоявшую по соседству с кофейным автоматом, либо отправляются в элитарные кофейни, где за бешеные деньги прихлебывают все ту же коричневую бурду. По-моему, для получения этой загадочной жидкости требуется приблизительно одно кофейное зерно, три литра соевого соуса и небольшой ядерный реактор.