— Как поэтично, — сказал я льстиво. — Это где?
Он отмахнулся.
— На самом дальнем конце королевства в его северной части. Там маранты, народ достаточно воинственный, мы с ними дружим, но это пока они видят наши копья… Роднерик должен собрать там большое войско…
Я сказал тихонько:
— Простите, Ваше Величество, за дерзновенное напоминание… гм… когда-то была великая Римская империя, и в ней не разрешалось полководцам приводить войска в опасную близость к Риму… Даже не к самому городу, а даже к его, так сказать, землям… Рубикон, так называлась речка, за которой должны были оставаться солдаты, а в Рим полководцы приезжали даже без телохранителей…
Лицо его омрачилось, глаза потемнели, наконец проворчал с тоской:
— Думаете, не понимаю, что нельзя ему поручать приводить сюда армию? Я и велел людей отправить, а самому остаться там и готовить пополнение…
— Но если вздумает прибыть с армией?
Он буркнул:
— Ничего не смогу сделать, сами видите.
— Вижу, — ответил я. — Хорошо, что я не король. Ладно, будем оптимистами. Я, возможно, завтра отбуду в Армландию. Надеюсь, к условленному месту подойдут войска из Сен-Мари, заодно что-то наскребу из местных.
— Завтра?
Я кивнул.
— Если Ваше Величество заверяет меня, что сделает все необходимое, как могу я не верить? А в данном случае я нужнее там, где нужнее.
Он вздохнул.
— Хорошо, сэр Ричард.
— Встретимся в Турнедо, — сказал я с оптимизмом. — А сейчас пойду в самом деле завалюсь. Надеюсь, та служаночка уже все прибрала, а то у меня не хватит духу отказаться…
Он хитро прищурился.
— А мне кажется, будет убирать там до вашего прихода, как бы поздно вы ни явились…
— Ох, Ваше Величество…
Выйдя от Фальстронга, я направился не в покои, это подождет. Сейчас многое изменилось при дворе, чувствую быстро сгущающиеся тучи. Так животные ощущают грозу и заранее прячутся в норы, а муравьи так еще и забивают землей дырочки, чтобы к ним не попала вода.
Во дворце к вечеру состав придворных обычно меняется: деловые люди уходят, а полуночные хлыщи, которым бы только поволочиться за дамами, как раз и прибывают, отоспавшись днем. Сейчас же, сколько я ни смотрел, практически никто из дневных не ушел, все чего-то ждут, шушукаются оживленно. Через залы то и дело быстро пробегают посыльные и гонцы, за ними тянется ясно ощутимый аромат опасности и риска.
Я спускаться не стал, понаблюдал с балкона, сверху этот яркий цветной мир пышных костюмов и причесок кажется похожим на свежий борщ, что неторопливо размешивают незримым половником, вот только что получится на самом деле за варево…